Балканы – регион давних национальных противоречий и больших государственных амбиций, где небольшие (по мировым меркам) народы готовы жить в состоянии перманентного конфликта во имя территории и декларируемого величия. И даже нынешние западные кураторы региона не всегда успевают мирить соседей, которых предполагается «слить в дружную семью» под эгидой НАТО и ЕС.
Болгары начинают — и нервируют
Казалось бы, еще совсем недавно на весь мир трубили о преодолении одного из застарелых конфликтов новейшего времени – македонско-греческого. И Афины, и Скопье ратифицировали так называемое Преспанское соглашение, согласно которому Бывшая югославская республика Македония получила название «Северная Македония» и по сути отказалась от античного наследия. Все это было сделано во имя интеграции последней в Евросоюз и Североатлантический альянс. И было с воодушевлением встречено европейскими чиновниками, послами европейских стран и США. Несмотря на народное негодование, сопровождавшее соглашение в обеих странах, конфликт вроде как был исчерпан, и уже ничто не помешает солнцу западного геополитического проекта взойти над Балканами…. Но тут со своими претензиями выступили болгары.
Поначалу президент Болгарии Румен Радев заявил, что его страна поддержит инициативу председателя Европейского совета Дональда Туска о начале переговоров о вхождении Албании и Северной Македонии в ЕС. Но потом практически сразу же в роли злого полицейского выступил болгарский премьер Бойко Борисов, который сказал следующее:
«Пусть они (македонцы – прим.авт.) перестанут играть с историей и прошлым и сосредоточатся на будущем, чтобы мы могли вместе быть в ЕС. Но этого не может случиться путем попирания истории. Напротив, частью их новейшей истории может стать факт, когда 27 стран поддержит их вступление в ЕС, а Болгария – заблокирует… Ждем реакции от них. Будущее Северной Македонии в Евросоюзе, поэтому они не должны упустить этот шанс».
К Борисову впоследствии присоединился и сам Радев, выдав в болгарском парламенте спич о том, что упомянутая им ранее поддержка Северной Македонии является определенного рода «формальностью», и консенсус может быть достигнут только при определении «четких критериев, защищающих болгарские национальные интересы».
Так чего же так упорно добиваются от Македонии (точнее, уже Северной Македонии) соседи? Чего же им эта страна все никак покоя не дает?
Все побывали там
Территории, которые сегодня занимает государство под названием Северная Македония, с древних времен были лакомой добычей и переходили из рук в руки: от знакомых (в основном, только историкам) иллиров, фракийцев, эпирцев и пеонийцев к, собственно, эллинам-македонянам, от тех – к римлянам, затем – к их потомкам, ромеям-византийцам, далее – к славянам, пока в IX веке на стали частью Болгарского царства. В XIвеке ромеям удалось отвоевать эту территорию, но и в составе империи она была уже частью фемы (провинции) Болгария.
При Болгарском царстве появился Болгарский патриархат, который был упразднен при возвращении земель к Византии. На его на месте в городе Охрид – историческом центре нынешней Северной Македонии, была образована Охридская архиепископия, глава которой именовался архиепископом всей Болгарии.
В XII веке с ослаблением Византии начинается чехарда: за эту землю бьются получившие независимость сербы, болгары, а также армии появившихся на осколках разгромленной крестоносцами империи греческих государств, а после – возрожденной константинопольской державы. В конце XIIIвека, разгромив болгар, ее надолго забирают сербы, а знаменитый сербский государь Стефан Душан даже размещает свою резиденцию (точнее, одну из них) в Скопье – сегодняшней столице государства Северная Македония. Правление различных сербских династий на македонской земле закончилось после завоевания ее (как и всех Балкан) османами.
За все это время и за последующие годы, несмотря на владычество греков, сербов и турок, на этих землях сформировалось преимущественно славянское население, которое ни языком (за исключением небольших региональных особенностей), ни менталитетом, ни верой не отличалось от жителей Болгарии. И, если быть объективными, то на этой территории, со временем получившей название Вардарской Македонии, жили и продолжают жить западные болгары. Однако этот сам по себе безобидный факт стал краеугольным камнем проблем, которые аукуются и по сей день.
Болгария рядом, Болгария далеко
После русско-турецкой войны 1877-1878 годов победившая в ней Россия предполагала включить всю историческую Македонию в состав Болгарского царства. Что, в свою очередь, сильно не понравилось грекам, которые хоть и составляли всего 10% населения этих земель (для сравнения болгары – 52%, остальными были турки, сербы, албанцы, цыгане и прочие), но подняли целое восстание, добившись, как это ни забавно, ее сохранения в составе Османской империи (по известному принципу «назло маме отморожу уши»).
К началу ХХ века в Македонии сложилась парадоксальная ситуация: местное население пытались перетянуть на свою сторону все кому не лень. Болгария – путем открытия школ, а также Болгарского экзархата. Греция – тоже при помощи школ, Константинопольского патриархата (вошедшего в противостояние за души паствы со славянскими единоверцами), а также идеи возрождения Империи Ромеев. Соседняя Сербия, объявив македонских болгар «оболгаренными сербами» и желая получить выход к морю, также включилась в процесс (Душан же и его потомки этими землями владели!). При этом турки, естественно, пытались сохранить за собой оставшиеся европейские территории, а собравшиеся в Призрене албанцы наметили целью любой ценой создать собственное государство, в том числе прихватив с собой и часть исторической Македонии.
Впервые идея о македонцах как об отдельной нации была внедрена еще в конце XIX века сербским дипломатом Стояном Новаковичем, полагавшим, что таким маневром у него получится вырвать край и его население из болгарской орбиты. И македонизм таки пустил свои ростки на местной почве. Но больше – среди отдельных представителей интеллигенции. Основная же масса населения осталась к ним равнодушна.
К началу прошлого века была создана Внутренняя македонско-одринская революционная организация (ВМОРО), которая добивалась независимости от Порты и присоединения края к Болгарии. Она и подняла знаменитое антитурецкое Инлинденское восстание, которое стало своего рода подготовительным этапом к Первой Балканской войне, по результатам которой турки лишились всех своих европейских владений, а историческая Македония была разделена между тремя странами. Эгейская Македония досталась Греции, Пиринская – Болгарии, а Вардарская – Сербии. Разгоревшаяся сразу же после первой Вторая Балканская война (в ходе которой добровольцы Македонско-Одринского корпуса воевали, кстати, за Болгарию, но та потерпела поражение) только закрепила это разделение.
Духовно же край попал под окормление Сербской православной церкви, которая старалась действовать в идеологической парадигме «жители Македонии – это попавшие под болгарское влияние сербы». Это не встретило понимания у местного населения, а легендарное ВМОРО, эволюционировав в ВМРО (Внутреннюю македонскую революционную организацию) начало партизанско-террористическую войну сначала против сербской, а затем против югославской администрации, приняв участие совместно с хорватскими усташами в убийстве югославского короля Александра I Карагеоргиевича в Марселе. Тем же македонские боевики занимались и в Первую мировую войну, поддерживая Болгарию, воевавшую на стороне стран Оси, и во Вторую мировую, когда Болгария выступала на стороне Гитлера.
Однако все начало меняться к 1943 году. Тогда Германия и ее союзники начали терпеть поражение, а болгарская администрация на македонской территории показала себя не лучшим образом (Болгария, оккупировав Вардарскую Македонию, аннексировала и у Греции Эгейскую).
Пользуясь недовольством местного населения, югославским партизанам удалось сформировать в 1944 году Антифашистское собрание по народному освобождению Македонии (АСНОМ), в рамках которого, в пику союзнице нацистов Софии, коммунисты стали пропагандировать македонскую идентичность и «македонский язык». Дошло до того, что партизаны провозгласили собственное независимое македонское государство. А после того, как в Болгарии к власти пришло сначала прозападное, а затем и союзное СССР правительство и страна (как это ныне принято говорить, «переобувшись») объявила войну уже Третьему Рейху, Независимую республику Македония провозгласили уже националисты из ВМОРО, заручившись поддержкой Берлина.
Однако все эти государственные образования просуществовали недолго, и после падения нацисткой Германии Вардарская Македония стала частью новообразованной социалистической Югославии (СФРЮ).
Что нам стоит нацию построить?
В социалистической Югославии коммунисты на свой лад продолжили советские эксперименты по созданию новых наций (отдельными народами стали «муслимане» и черногорцы) с целью не допустить возрождения «великосербского шовинизма». Так собственные нация и республика появились и у македонских болгар. Тем более что великий вождь югославского народа Иосип Броз Тито предполагал объединить все части исторической Македонии в рамках Балканской федерации. Правда, впоследствии из этой затеи ничего не получилось: Грецию из семьи братских народов насильственно изъяла Великобритания, а оставшуюся часть проекта не дал осуществить Сталин, побоявшийся усиления позиций своего югославского «подопечного», что впоследствии предопределило начало жесткой конфронтации между двумя красными режимами.
- Подробнее: Конфликт Белграда и Москвы. Ссора красных Иосифов
Но политика конструирования македонской нации осталась. Снова в пику болгарам, не сей раз «виноватым» в том, что их руководство не рискнуло ослушаться Сталина и осталось в блоке с СССР. На эту идею работали целые исследовательские институты, причем не только в Скопье, но и в столичном Белграде: с использованием региональных жаргонизмов создавался язык, вольно интерпретировались исторические факты, конструировалась национальная мифология.
Утверждалось, что обитатели югославской Македонии – потомки древних жителей края иллиров, смешавшихся впоследствии со славянами. И ничего общего с эллинами не имевших, как впрочем и сами древние македоняне, которые, по версии ученых из СФРЮ, воевали с греческими полисами именно из-за чужеродности последних. А после, поглотив оные, уже и сами эллинизировались.
Дело дошло до того, что по отмашке атеистического режима была учреждена самостоятельная Македонская православная церковь с центром в древнем Охриде, правда, и по сей день не признанная ни одной из православных церквей.
При подобном размахе нацстроительства во времена СФРЮ республика Македония была самим экономически бедным регионом. Потому неслучайно, что когда социалистическую Югославию накрыл системный экономический и политический кризис, приведший впоследствии к распаду страны и кровопролитной гражданской войне, обитатели республики вновь обратили взор к Болгарии. А в 1990 году на фоне общей либерализации была создана наследница ВМРО: Внутренняя македонская революционная организация — Демократическая партия за македонское национальное единство (ВМРО-ДПМНЕ), со временем превратившаяся в крупнейшую в стране политическую силу консервативно-националистического толка. Аналогичная партия, кстати – «ВМРО — Болгарское национальное движение», была также создана и в Болгарии, и также является крупнейшей партией этой страны.
Горький вкус независимости
Выход Македонии из Югославии был относительно безболезненным, поскольку гонений в отношении сербского меньшинства в этой стране не было. Другое дело – церковь. Власти Скопье подвели законодательную базу под то, что единственной легальной православной деноминацией в их государстве может быть лишь Македонская православная церковь. Болгарская православная церковь пыталась было зайти на каноническую территорию раскольников, но сразу же встретила жесткое противодействие со стороны греческих церквей: Вселенского патриарха и Элладской православной церкви, не говоря уже про СПЦ.
- Подробнее: «Ящик Пандоры» для православных Балкан: македонская сторона
На сегодня единственной канонической церковью, действующей на территории этой бывшей югославской республики является Православная охридская архиепископия СПЦ, которая находится на полулегальном положении. Ее главу Иоанна Вранишковского неоднократно арестовывали и судили, а храмы по «украинским методам» захватывали и отбирали в пользу раскольников…. Тем не менее, вопреки гонениям, в новейшей истории наблюдались массовые переходы из самозваной МПЦ в каноническую СПЦ.
Однако отнюдь не церковный вопрос десятилетиями омрачал новейшую историю македонской независимости, а как раз позиция соседей. Едва в 1991 году было объявлено о провозглашении независимости Республики Македония, и над страной взвился флаг с так называемой Вергинской звездой античных македонских царей, как в Греции отозвались на это полумиллионными акциями протеста. Причем больше всего бурлила столица Эгейской Македонии – Салоники. Суть этого массового возмущения кратко и емко выразил тогдашний греческий президент Константинос Карамалис: «Есть лишь одна Македония, и она – греческая!».
Молодой славянской демократии волей-неволей пришлось прислушаться к мнению демократии авторитетной: в ООН страну, чтобы не дразнить гусей, приняли как «Бывшую югославскую республику Македония», царскую звезду на флаге македонцы поменяли на солнце, отчего их нынешнее национальное полотнище стало походить на флаг почившей в бозе Японской империи. Но и этого, безусловно, грекам показалось мало: протестуя против существования негреческого государства Македония как такового, они заблокировали процесс его вступления в ЕС и НАТО. Что уже пошло в разрез с планами Запада, желавшего включения всего Балканского полуострова в свою геополитическую орбиту.
Навязанный компромисс
И тогда Запад стал форсировать изменения в самих конфликтующих государствах. В Греции это было сделать легче, поскольку действующий член НАТО и ЕС, задавленный кредитными «оздоровительными» программами международных финансовых институтов, постепенно лишался суверенной экономики и садился на короткий поводок. При этом пришедшее к власти на обещаниях прекрасной жизни левое правительство, представленное коалицией СИРИЗА, было чуждо любой национальной повестки, поэтому при его правлении по греческим городам пошли гей-парады, были легализованы гражданские однополые союзы и предприняты шаги против имеющей особый статус в греческом обществе православной церкви, хотя окончательно отделить ее от государства так и не получилось.
Сложнее дело обстояло в Македонии, где у власти многие годы находилась вышеупомянутая консервативная ВМРО-ДПМНЕ. Там власть четко придерживалась югославской идеологии македонства в духе «македонцы – иллиры, а не эллины» и даже начала ускоренными темпами застраивать столичный Скопье псевдоантичными зданиями и ставить повсюду памятники античным же героям, в том числе Филиппу Второму и Александру – и то, и другое, нужно признаться, было выполнено в довольно нелепом и нарочитом стиле.
- Подробнее — Скопье: на пути из античности в неизвестность
При этом консервативное руководство, отнюдь не чуждое евроинтеграции, все-таки не понимало, зачем ему ради симпатий Запада портить отношения с соседней Сербией, с которой кроме церковного вопроса у нее более не было спорных тем, а также присоединяться к западным санкция против России и вслед за Болгарией выступать против Южного потока. Потому подобное правительство было решено сменить путем еще одного локального майдана, который начался в этой стране в 2015 году и медленно, но верно победил к году 2018-ому.
Как и в с соседних странах, Запад сделал ставку на прозападных либералов, их лидера, социал-демократа Зорана Заева и местную амбициозную албанскую диаспору, которая еще в 2001 году пыталась устроить в Македонии свой аналог Косово, но тогда, к счастью, из этого ничего не вышло, поскольку не было прямой заинтересованности у внешних игроков. Главный оппозиционер выводил своих людей на улицы под подчеркнуто антинациональными лозунгами, придавал огласке коррупционные дела действовавшего режима (благо как и в любой пост-социалистической стране фактуры для «сенсационных разоблачений» было предостаточно) его поддерживали западные посольства, европейские институты и вездесущий фонд Сороса. При этом власть и просто общественные организации, не согласные с антинациональной повесткой, выводили на улицы в разы больше людей, — но толку от этого не было никакого. Поначалу оппозиционеры взяли большинство в парламенте. Потом, при помощи довольно хитроумной комбинации, сформировали правительство. Далее блокировали президента-консерватора. А после начали политические репрессии против своих оппонентов. Когда дело дошло до «всенародного референдума» о переименовании страны в «Северную Македонию», что должно было стать компромиссом с Грецией, то тот ожидаемо был провален: в нем приняло участие чуть больше 30% (албанцы, само собой, голосовали дисциплинированно). Но из проголосовавших более 90% переименование одобрили, а потому впоследствии и парламент проголосовал как надо.
Когда в июне минувшего на озере Преспа ставший премьер-министром Зоран Заев и его греческий коллега Алексис Ципрас подписали «судьбоносное соглашение» о том, что после появления на карте мира Северной Македонии у стран более нет претензий друг к другу, против этого на македонские улицы уже никто не вышел – люди просто устали и поняли, что их мнение для сильных мира сего ничего не значит.
В Греции, напротив, выходили, опять до полумиллиона человек, даже дрались с полицией, но и там соглашение ратифицировали. Это стоило премьеру Алексису Ципрасу и СИРИЗе власти, но вырвавшие ее у леваков национал-либералы обратного хода процессу дать не смогли.
- Подробнее — «От Бухареста до Преспы»: выводы для России и Балкан
Так что, пусть с натяжкой, но под греческо-македонский компромисс стороны все же подвели. И, казалось бы, теперь ничто не мешает на пути уже Северной Македонии в ЕС и НАТО.
Но тут «проснулись» болгары.
Перетягивание героев как национальный спорт
В Софии никогда не скрывали, что относятся к западным соседям с особым пристрастием и не прочь поглотить их в братско-родственных объятьях со всеми вытекающими последствиями. Неслучайно Болгария начала выдачу своих паспортов македонцам по упрощенному образцу. А болгарский патриарх Неофит, после того как в неканонической Македонской православной церкви выступили с инициативой признать Болгарскую «матерью-церковью» взамен за «предстоятельство» за них перед другими православными церквями, пообещал взять на себя эту функцию. И это несмотря на резкое неприятие греческих православных церквей, включая Вселенский патриархат.
«Это то малое, что мы можем сделать для них, они наши братья, наш народ, и мы должны сохранить наше единство», — резюмировал глава БПЦ.
Однако десятилетия насаждения македонства тоже не прошли впустую. У многих людей сформировалась новая идентичность. Плюс Болгарию, несмотря на то, что экономическая ситуация в ней получше, чем в Северной Македонии, все же нельзя отнести к категории благополучных и экономически устойчивых стран ЕС. Потому повального желания вернуться в Болгарский мир среди «северомакедонцев» пока не наблюдается. А раз так, то и почва для взаимных претензий имеется. Так болгары не считают македонский язык самостоятельным языком. Македонцы считают себя потомками иллирской цивилизации, болгары же обвиняют их в попытке переписать общую историю в угоду политическом моменту.
Для сглаживания этих спорных моментов еще в 1999 году Скопье и София подписали Декларацию о добрососедских взаимоотношениях, закрепив ее меморандумом 2008 года, а в августе 2017 года даже создали совместную комиссию по истории. И, надо отметить, добились определенного прогресса: договорились о совместном почитании царя Самуила, святых и равноапостольных Кирилла и Мефодия – создателей славянской письменности, их учеников Климента и Наума, о схожих формулировках в отношении этих исторических персонажей в школьных учебниках. Но споткнулись на основателе всей той же ВМОРО Гоце Делчеве, которого каждая из сторон считает исключительно своим героем. Его останки (был убит, попав в засаду) одно время были торжественно захоронены в Софии, но после Второй мировой войны их перезахоронили в Скопье.
Подобные споры кажутся забавными и надуманными, особенно в России, которая как-то уж совсем легко позволяет трактовать нашу общую историю на любой лад не только Украине, Белоруссии и странам Средней Азии, но и некоторым национальным субъектам федерации. И даже в Сербии, которая практически также не реагирует на спорные трактовки общей истории в Черногории, БиГ и Хорватии. Но в Болгарии и Северной Македонии в подобных вопросах по-прежнему идут на принцип, причем больше болгары, потому как нынешнее македонское руководство готово поступиться любыми национальными интересами во имя интересов западных кураторов. Потому неслучайно, когда между Софией и Скопье вновь возникло напряжение, нашлись доброхоты, узревшие в том… пресловутую «русскую угрозу».
«Те силы прошлого, которые еще во времена коммунизма фактически вывели Македонию из орбиты братской Болгарии, теперь хотят бросить ее в чужие объятья, а не в объятья современной Европы, — прокомментировал недавний конфликт в эфире болгарского телевидения македонский экс-премьер Владо Бучковски. – Я веду речь о российском влиянии. Они напуганы крепким альянсом, созданным нынешними правительствами Македонии и Болгарии на пути нашей страны (Северной Македонии – прим.авт.) в ЕС».
Вот так: не могут поделить своих исторических героев, а виноваты как всегда русские. Хотя у любого здравомыслящего человека вывод напрашивается только один: увидев, как «прогнули» Македонию (назовем уж ее для ясности на старый лад) в споре с Грецией, Болгария просто хочет повторить маневр, прогнозируя аналогичный исход. И у Софии могут быть основания рассчитывать на успех, например, в виде официального признания македонцами своей государственной и этнической вторичности. В любом случае уважаемые западные партнеры придумаю и подскажут новый «компромисс» – на пути всех Балкан в ЕС и НАТО препятствий быть не должно.
Алексей Топоров