Скопье: на пути из античности в неизвестность

Мне никогда не хотелось в Скопье, столицу Северной Македонии. И, правда , что там смотреть? Все изменил случай.

Я ехала в автобусе Белград-София. Через проход от меня расположилась супружеская пара. Мужчина беседовал по телефону с каким-то Зораном. Он быстро говорил по-сербски, смеялся и шутил. «Серб, разумеется», – констатировала я, но что-то в его манере разговора меня резануло. Он постоянно употреблял слово да. Сербы, особенно в Белграде, это слово используют гораздо реже, чем мы, предпочитая говорить jесте. На Балканах слово далюбят болгары, но их твердый выговор не перепутаешь ни с чем. Оставалось одно – это русский. И я оказалась права. Мужчина действительно обратился к своей жене по-русски. Мы познакомились. 

Мой попутчик оказался российским дипломатом, проработавшим много лет в Белграде. Как мне повезло! Тысячи вопросов роились в моей голове. Конечно, главный из них: что на Балканах стоит посмотреть в первую очередь? Я приготовилась услышать про Загреб, ведь его так рекламируют туристам. Ну, в крайнем случае, про Сараево. И вдруг – Скопье! Дипломат с женой, смеясь и перебивая друг друга, взахлеб рассказывали о каких-то гигантских статуях и зданиях в античном стиле. Все это великолепие было возведено лишь недавно, в рамках специальной программы по украшению центра города. Кич полнейший, но весело! Сараево и Загреб уехали назад в моем списке приоритетов.

Чем сходу должен заняться турист, приехав в какой-нибудь город бывшей Югославии? Смотреть достопримечательности? Нет! Поесть в ресторане? Опять нет. И – вы удивитесь – даже не пробовать местное пиво. Первым делом нужно зарегистрироваться, ибо на это даются всего сутки. Сербские власти еще достаточно либеральны, там пресловутую бумажку может выписать хозяин квартиры. А вот в Македонии хозяину вместе с гостем приходится идти в полицию. Так что свое знакомство со Скопье я начала с полицейского отделения. 

Македонская полиция в точности похожа на московскую образца пятнадцатилетней давности: обшарпанный подъезд, старая мебель и перегородка с окошечком. Нелюбезный полицейский спросил, что нам нужно, а узнав, потерял к нам интерес и куда-то ушел. Мы стояли возле окошечка, мимо ходили полицейские дамы с кофейными чашками в руках и никто не обращал на нас внимания. Наконец одна из дам выдала нам бланки, после чего тоже пропала. Мы заполнили бланки и опять ждали, пока не нарисовалась молодая девица в форме. Наши бланки исчезли в окошечке, раздалось шлепанье печати. «Ба-бах!», и бланки вылетели обратно. Ура! Я зарегистрирована и теперь могу смотреть город Скопье!

Но прежде чем смотреть, неплохо бы привести себя в порядок и выпить чая. Черный чай на Балканах в дефиците, поэтому я всегда имею при себе небольшой запас. С чашечкой чая я расположилась на диване. Ну, что там показывают по македонскому телевидению? Показывали историческую передачу под названием «Македонското прашане», то есть «Македонский вопрос». 

Да, вопросов в македонской истории много. Когда-то здесь жили античные македонцы и располагалось могучее государство царя Филиппа и его сына – Александра Великого. Через несколько сот лет на эти земли пришли славяне, смешались с местным населением и образовали современный македонский народ. 

Соседи, болгары и греки, с этой концепцией не согласны. Греки считают македонский народ чисто славянским, с античностью никак не связанным и название «македонцы» присвоившим себе по недоразумению. А болгары и вовсе уверены, что македонцев нет, и все эти люди на самом деле болгары. В Болгарии я от многих слышала подобные утверждения. Один профессор-лингвист, например, доказывал мне, что македонский язык придумали после войны Сталин и Тито. Я живо представила, как два лидера сидят ночами, сочиняя слова и изобретая грамматику. Тяжелая работа. На этом, вероятно, и поссорились.

Небольшой по численности македонский народ пятьсот лет был в составе в Османской империи. Освобождение пришло лишь в начале ХХ века, а свою государственность македонцы впервые получили, став югославской республикой. Непростая история научила людей ценить свою национальную идентичность. Македонцы отказываются считать себя неким абстрактным славянским народом без названия и уж тем более признавать, что их нет. Наш здешний приятель с гордостью показал фотографию своего сына, очень похожего, по его словам, на Александра Македонского в детстве. Судя по снимку, царь Александр был вылитый «маленький Ленин»: такой же беленький и кудрявый. И действительно, круглолицые, светловолосые и темноглазые македонцы довольно сильно отличаются внешне от всех своих соседей.

Я с интересом посмотрела «Македонското прашане», посвященное героям борьбы с турками – Гоце Делчеву и Даме Груеву. Следом шло еще одно «Прашане». Посмотрела и его. Началось третье «Прашане», и я решила, что пора уже смотреть город.

Я пошла в сторону центра по широким улицам через кварталы с характерной советской застройкой. В глаза бросилось большое количество медицинских центров и казино. Медицинские центры – это очень хорошо. Чего не скажешь о казино. Интересно, как здесь с преступностью? Я стала придирчиво разглядывать прохожих, но никто из них не был похож на преступника и я успокоилась. Так и дошла до центральной площади Македония.

A4CBA273 156A 44D8 940D 7530833021EB cx0 cy13 cw0 w1023 r1 s 1

Дипломат был прав. То, что я увидела, не описать словами. Вообще-то я поездила по миру. Довелось побывать во Флоренции и в Риме, но нигде я не встречала такой концентрации памятников на единицу площади. Скульптуры были везде. Они буквально толпились. Даме Груев и Гоце Делчев на лошадях, Карпош и другие борцы с турками, Святые Кирилл и Мефодий, Святые Климент и Наум, царь Самуил и император Юстиниан… Мост Цивилизаций с десятками фигур деятелей культуры всех времен и народов… А еще триумфальная арка… А еще испанские галеоны в мелководном Вардаре… Я запуталась, и голова пошла кругом. 

В центре всего этого великолепия возвышался величественный монумент. Я почувствовала укол совести: совсем недавно я ругала новый памятник князю Владимиру в Москве, называя его слишком большим. Теперь Владимир уже не представлялся мне столь огромным. Я задрала голову. Надо мной парил на коне Александр Македонский. 

Skopje Macedonia

Что и говорить, скульптура производит большое впечатление, хотя и является предметом горячих споров. Дело в том, что Греция, считает Александра частью греческой истории, поэтому памятник в Скопье вызывает у греков большое недовольство. Чтобы избежать проблем, скульптуру одно время переименовали во «Всадника на коне». Потом пошли разговоры о том, что если Македония хочет в ЕС, то памятник нужно демонтировать и депортировать в Грецию. Сразу встал вопрос с памятниками Гоце Делчеву и другим борцам. Болгария считает их частью болгарской истории. Их всех, значит, везем в Болгарию. Осталось непонятным, что делать с Юстинианом. По логике вещей, римского императора следует отправить в Рим. Италия, правда, своих претензий на памятник пока не заявляла. Вероятно, им хватает скульптур Микеланджело.

Окружающие здания выглядели под стать скульптурам: многие из них были построены в античном стиле. Вдоль реки красовалась целая вереница эдаких парфенонов и пантеонов. Парфенон-Археологический Музей, Парфенон-Министерство Иностранных Дел, Пантеон-Прокуратура, Пантеон-Водовод и канализация (аналог нашего Мосводоканала)… Больше всего мне понравился Парфенон-МЕПСО (аналог Мосэнерго). Вечером этот «парфенон» подсвечивают снизу ярким голубым светом и кажется, что он улетает на Олимп или даже в космос. А вот интересно, цены на свет и воду здесь тоже космические? Парфеноны и пантеоны обычно не проходят даром.

skoplje 1

Перейдя через реку по старинному каменному мосту, я оказалась в албанском районе Стара Чаршия. Невысокие частные домики, кривые улочки, много мечетей и над всем этим возвышается на холме старая турецкая крепость. На узких улочках людно, часто встречаешь бородатых мужчин в шапочках и женщин в хиджабах. Маленькие лавочки торгуют шаурмой и золотыми украшениями. На газонах возле мечетей отдыхают группки молодых людей. Я словно попала в другой мир. Сначала социализм, потом античность и вот теперь средневековый восток. Не многовато ли для одного города? 

Я бродила по лабиринту улочек и уперлась в большой восточный базар под названием Бит пазар. Базаром нас не удивишь. Еще несколько лет назад вещевой рынок в моем спальном районе Москвы выглядел точно также. Нырнув в проход между прилавками, я поняла, что отличие все же есть: я попала в ряды, торгующие мусульманской женской одеждой. На прилавках возвышались пирамиды картонных коробочек, похожих на упаковки с колготками. Присмотревшись, я поняла, что в них специальные эластичные шапочки, которые надевают под хиджаб. Я и не знала, что у этих традиционных головных уборов такая сложная конструкция. Но мне хиджаб не требуется, и я продолжила бродить по рынку в поисках нескольких нужных мне мелочей. Товары были дешевые, но все мои покупки вышли из строя буквально на следующий день. Это меня удивило. Многие предметы, купленные на московских вещевых рынках, служили годами.

3480364109 fc352c030c b 1

Между тем я вспомнила, что неплохо бы обменять деньги. Вокруг Бит пазара как раз было полно ларьков-обменников. Где-то писали курсы, а где-то нет, и приходилось спрашивать. Может, потому что я спрашивала по-сербски, может, почему-то еще, но парни в обменниках вели себя нелюбезно и курсы предлагали грабительские. Наконец в одном из ларьков я наткнулась на старенького дедушку. Услышав сербскую речь, дедушка улыбнулся. А узнав, что я из России, заулыбался еще шире. Старый албанец буквально со слезой в голосе вспоминал, как хорошо было в Югославии. Люди жили в мире и не враждовали друг с другом. Обменяв деньги по хорошему курсу, я подумала, что дедушка, вероятно, один из тех, кто в анкетах, в графе «национальность», пишет «югослав».

Откуда-то сбоку повеяло ароматом копченой колбасы. Мой муж тут же повернулся, пошел на запах и скоро мы уже стояли в маленькой мясной лавочке. Нам приветливо улыбался продавец-албанец в мусульманской шапочке. Признаюсь: мой муж не ест свинину. Обычно за этим признанием следуют вопросы «Он, что, мусульманин?» или «Он еврей?». Ни то ни другое. Он просто ее не любит. Бывает и такое. Поэтому мы сразу же спросили продавца, действительно ли они торгуют одной говядиной. Албанец улыбнулся, закрыл глаза, покачал головой с непередаваемым восточным выражением и сказал: «Леле, леле!», что можно перевести как «Ай-яй-яй!». Мы засмеялись и разговорились с ним. Вернее, говорил муж, а я, зная восточные традиции, помалкивала. Приветливость продавца по отношению к русским не удивила: мы же покупатели, а торговля – дело святое. Но удивил его искренний интерес к нашей стране. Конечно, мы не говорили о политике, собеседника интересовали наши зарплаты и пенсии, что сколько стоит: обычные вопросы обычного человека. Наговорившись, мой муж попросил взвесить два круга колбасы. Я молчала, и мне оставалось лишь пыхтеть от возмущения. А муж, пользуясь моей ролью восточной женщины, нагло добавил: «И вон тот последний кусочек тоже взвесьте. Что он будет один у вас оставаться?». Колбаса выглядела аппетитно и стоила в несколько раз дешевле, чем в Москве, но в нашем возрасте не хватало только питаться копченостями! 

Snimok ekrana 2019 07 13 v 10.41.50

«Не вздумай мне ничего говорить!» – это были первые слова мужа, когда за нами закрылась дверь мясной лавки. Он прижимал к груди колбасу и блаженно улыбался. Ну, он как хочет, а я куплю себе какую-нибудь нормальную еду на ужин. И я направилась в «славянско-социалистическую» часть города в поисках обычного продуктового магазина.

Вот уже десять минут я шла по улице большого жилого микрорайона и не видела ни одного магазина. Более того, не было ни аптек, ни парикмахерских – вообще ничего. Непонятно, как здесь живут люди. Я решила вернуться домой и, чтобы сократить путь, пошла через двор. Во дворе кипела жизнь. Продуктовые и промтоварные магазины, аптеки, мастерские, поликлиники – все эти заведения имели вход со двора, а на улице не было даже вывесок. Позже я узнала, что такую необычную планировку можно встретить в целом ряде районов Скопье.

Македонские магазины похожи на московские. В городе есть несколько крупных торговых сетей, но есть и маленькие „магазины у дома”. Продукты, особенно мясо-молочные, отличаются высоким качеством, а македонское вино просто выше всяких похвал. Цены немного ниже, чем в Москве, кроме, разумеется, овощей и фруктов. Они здесь значительно дешевле. Все-таки Македония – страна южная.

Skopje

А вот что действительно порадовало в македонских магазинах, так это наличие творога и черного чая. Балканские народы совсем не пьют черный чай, предпочитая ему травяной или кофе. Поэтому купить наш любимый напиток бывает сложно. В Боснии черный чай почти совсем отсутствует, а в Белграде им почему-то торгуют магазины здорового питания. Сербы считают его русским напитком, который следует пить или в «сибирские» морозы, или когда болеешь. Что же касается творога, то на Балканах его производят только болгары. Сербам этот продукт неизвестен вовсе. Как-то раз я пыталась объяснить своей белградской приятельнице, что такое творог. Даже нашла в интернете картинку с русским пасхальным столом. Все сербы в душе художники. Приятельница восхитилась внешним видом творожной пасхи, но так и не поняла, из чего она сделана.

В Скопье в магазинах турецкой сети «Рамстор» есть большой выбор черного чая, а творог вообще можно купить в любом, даже маленьком магазине. Правда, называется он «урда» и отличается солоноватым вкусом. И все равно это творог. Из него можно испечь вкусные сырники и съесть их, полив «киселым млеком» – чем-то средним между йогуртом и сметаной.

Пока я ходила по магазинам, совсем стемнело, и высоко над городом, на вершине горы Водно, зажегся огромный светящийся крест. Этот «Крест Миллениум» высотой около семидесяти метров является одним из самых высоких сооружений в целой Македонии. Ночью кажется, что светящийся крест парит в небе, и это очень красивое зрелище. Не уверена, впрочем, что мое восхищение разделяют жители албанских районов.

Я отвлеклась от созерцания креста, вспомнив про казино. Уже вечер, и наверняка там собираются криминальные элементы. Я прошла мимо нескольких казино, но возле них было тихо и безлюдно. Кажется, по поводу казино в Скопье можно было не волноваться. В какой-то момент я увидела впереди яркий свет и услышала музыку. Казино? Но это оказалась пекарня. В заведении толпились студенты близлежащего университета, жевали булочки, пили йогурт, болтали и слушали музыку. Ни у кого из них я не заметила даже пива.

Вернувшись домой, первым делом включила телевизор. Шло «Македонското прашане». Я не сомневалась, что вечером мне все же покажут какой-нибудь фильм. Увы, когда я вернулась из кухни, на телеэкране была очередная историческая программа. На других македонских каналах показывали то же самое. На албанском канале упитанный певец в национальном костюме, бодро притопывая, пел «Хайде, махала!», что можно перевести как «А ну-ка, давай, микрорайон!». Здесь тоже все понятно. И я снова защелкала пультом. Пошли международные научно-популярные каналы, и я узнала, как изготавливают на американском заводе клюшки для гольфа, а также что делать, если в твоей машине отказали тормоза. 

Заснуть оказалось непросто. С улицы доносился громкий шум. Я выглянула в окно. Через дорогу располагались два кафе. Одно из них называлось FITness house, и там было сравнительно тихо. Зато соседнее кафе сияло неоновой вывеской FATness house и оглашало окрестности хитами сорокалетней давности. Я тут же окрестила его „Жирным домиком”. Раздался оглушительный треск. Я аж подпрыгнула от неожиданности. По улице на большой скорости пролетел мотоцикл, за ним еще один, потом еще. Позже я узнала, что это парни из албанских кварталов устраивают ночные гонки, пользуясь тем, что в славянской части города улицы прямые и широкие. Полиция пытается их ловить, но пока безуспешно. «Трах-тарарах-тах-тах!» – ревели мотоциклы. «Мани-мани-мани» – орал «Жирный домик». Я взглянула на часы – было полпервого ночи. Веселенький городишко Скопье, ничего не скажешь!

С того моего первого дня в Македонии прошло уже больше года, и очень многое в стране поменялось. Подписан Преспанский договор между Грецией и Македонией, и к названию страны добавилось слово «Северная». В соответствии с договором, изменена Конституция. Заработали специальные комиссии с участием представителей Болгарии и Греции, которые переписывают учебники, переименовывают улицы, переделывают биографии национальных героев – то есть перекраивают всю историю страны. Передачу «Македонското прашане» больше не показывают. Что касается гигантских памятников, то было найдено соломоново решение. Пусть они остается на месте, нужно лишь указывать, что скульптуры изображают не македонских героев, а иностранных. Памятник Александру Великому теперь, наверное, следует называть «Александр Македонский, который не македонский Македонский, а Македонский греческий». Что-то типа того. Проблемы возникли лишь у Гугла, так как новое название не помещается на его картах. Гугл поступил просто: вообще стер с карт название памятника. Но если навести на нужное место мышку, то в открывшемся окошке будет по-прежнему написано «Александр Македонский». А что Гуглу сделаешь? 

Все без исключения македонцы, с которыми я беседовала, недовольны Преспанским договором. Люди выходили протестовать – их не замечали. Бойкотировали референдум – это не помогло: договор все равно ратифицировали. Не раз доводилось слышать мнение, что интересы македонцев лучше защищали в большой и влиятельной Югославии, чем в суверенной Северной Македонии – маленькой и слабой. Жители этой страны произвели на меня впечатление добрых, трудолюбивых и очень мирных людей. Может быть, самых мирных на Балканах. Теперь они растеряны и подавлены.

На дорожке парка передо мной стоит дедушка в международной пенсионерской униформе: кроссовках, свободных брюках, жилетке с карманами и бейсболке. «Вы русские? Да? Ну когда же Россия начнет спасать Македонию?!» – дедушка смотрит на меня с надеждой и ждет, что я отвечу «Завтра». Он далеко не первый с таким вопросом. До него уже были продавец на рынке, врач, парикмахерша и священник. Я могу лишь улыбнуться и развести руками. Я не знаю, что им всем ответить.

Юлия Станевская

© 2018-2024 Балканист. Все что нужно знать о Балканах.

Наверх