Пале духом не пал: бывшая столица боснийских сербов становится туристическим центром

Находящийся рядом с Сараево город Пале был столицей Республики Сербской в 1992-1998 годах. Ныне же община Пале – часть Восточного Нового Сараево, а также ближайший населенный пункт к горнолыжному центру на горе Яхорина.

Моё путешествие в Пале начинается из «ближневосточного» Сараево — из той части ранее единого города, которая ныне является столицей Боснии и Герцеговины (БиГ) и одного из двух её энтитетов – мусульмано-хорватской федерации. После этнических чисток, проведённых мусульманами-бошняками в 1992-1995 годах, в этом городе практически не осталось не только сербов, но и хорватов. Согласно переписи 2013 года, в Сараево проживает 81% бошняков, 5% хорватов и 4% сербов. Немусульманское население понемногу покидает город, правда, уже в спокойном режиме: продавая свои дома и квартиры.

Весной 1992 года в центре Сараево творился ад. В преддверии массовой резни мирного сербского населения города мусульманские боевики решили расправиться с его единственными возможными защитниками – военнослужащими Югославской народной армии (ЮНА). Ответ армии был запоздалым и нерешительным. Лишь после того, как 2 мая 1992-го подконтрольные Алие Изетбеговичу «зелёные береты» убили более двух десятков солдат и офицеров ЮНА — в том числе раненых, которых перевозили в санитарных машинах, — командование ЮНА в БиГ задержало Изетбеговича в аэропорту Сараево и интернировало в казармах в Лукавице, в сербской части города.

На следующий день при посредничестве Сил защиты ООН (United Nations Protection Force, UNPROFOR) командиры ЮНА и мусульманские боевики договорились, что первые освобождают Изетбеговича, а вторые позволяют военным из казармы по улице Доброволячкой (в мусульманской части Сараево) беспрепятственно выехать в Лукавицу.

Части из них в конце апреля уже удалось переместиться туда, а также в казармы в городе Пале. В 18 часов 3 мая 1992 года около 40 автомобилей с более чем 300 солдатами (в основном, срочниками из Сербии) и офицерами без оружия выехали из казармы и двинулись по Доброволячкой улице.

Поначалу всё шло по договоренному плану. Однако когда несколько головных машин с маркировкой ООН (в которых находились Алия Изетбегович с рядом соратников, а также командующий Второй армией ЮНА генерал Милутин Куканяц и несколько высших офицеров), миновали перекрёсток Доброволячкой и Скендерии, остальная часть колонны была отсечена и подверглась массированному обстрелу. Было убито более десятка солдат и офицеров, причём трое – в санитарных машинах: их пытались доставить в госпиталь.

Ныне на месте этого военного преступления находятся гостиница Marriot и детская площадка.

Ничто не напоминает о вероломстве мусульманских боевиков, и лишь на стенах здания педагогического факультета Сараевского университета до сих пор сохранились следы от пуль.

Никаких шансов установить хоть какой-то знак в память об убитых нет, хотя власти Сараево постоянно заявляют о «мультинациональности и мультикультурности» города. Да и сама улица Доброволячка давно переименована в честь бошняцкого историка Хамдии Крешевляковича. Последний, кстати, был вполне номенклатурным учёным в годы социалистической Югославии, и улица его имени появилась на карте Сараево ещё в 1970-х. Однако и продавцы, и хозяин квартиры на этой улице, где я останавливался на ночь, помнят старое название, как и события 3 мая 1992-го.

Я еду в Пале с профессором философского факультета Восточного Нового Сараево, доктором теологии Дарко Джого. Мы проезжаем бывшую казарму ЮНА на бывшей Доброволячкой улице, где ныне находится Министерство обороны БиГ. Дарко, которому весной 1992-го было восемь лет, вместе с семьёй удалось покинуть Сараево в апреле того года и переехать в подконтрольный сербским силам город Пале. 

«В Сараево мы жили неподалёку от здания, где ныне находится посольство России, – вспоминает Дарко. – А в Пале нас, как и других беженцев, поселили в гостинице ”Панорама” на окраине города, где тогда заседала и Скупщина Республики Сербской (РС).

Рядом находится так называемый ”малый дом”, который тогда был резиденцией президента РС Радована Караджича.

Именно сюда на переговоры в качестве посредника приезжал экс-президент США Джимми Картер».

Сейчас оба эти здания в запустении, ведь после 1998 года Пале утратил свой статус столицы Республики Сербской (второго энтитета БиГ), и все республиканские органы переехали в Баня-Луку. Только бывшее здание правительства РС в центре Пале, где ныне расквартировано одно из подразделений местной полиции, до сих пор исполняет административные функции. Хотя община Пале и входит в состав города Восточное Новое Сараево, который формально остаётся столицей Республики Сербской, новый административный центр РС построен в другой восточносараевской общине – Восточной Илидже. 

Сменило своё функциональное назначение и бывшее здание Сербского радио и телевидения: ныне тут культурный центр, киностудия и синематека РС. Для Дарко в детстве это место было вторым домом, ведь его отец, Ристо Джого, был одним из основателей и руководителей республиканского телевидения, а также первым ведущим главной новостной программы «Дневник». Ристо нередко лично выезжал в зоны боевых действий в качестве репортёра, где его главным оружием было слово. 

Мусульманские и хорватские политики БиГ до сих пор вспоминают его едкие саркастические комментарии и скетчи в информационно-аналитических и новостных программах. Дарко говорит, что тогда бытовала поговорка: «Что сделали бы мусульмане, если бы поймали Радована Караджича? Обменяли бы на Ристо Джого!». К сожалению, журналист погиб при загадочных обстоятельствах в сентябре 1994-го. Не только его семья, но и многие другие придерживаются версии убийства по политическим мотивам, следы которого ведут к Слободану Милошевичу: Ристо часто его критиковал.

Ещё одно убийство — несомненно, политическое — не оставляет в покое жителей Пале вот уже 23 года. 7 августа 1998-го у входа в свой дом был застрелен Срджан Кнежевич, командир отряда спецназа РС «Белые волки». Дарко подчёркивает его схожесть с легендарным «Моторолой» из Донецка: до начала гражданской войны в БиГ Кнежевич был обычным официантом. А в 1993-м он сформировал отряд «Белые волки», который прославился спецоперациями против армии боснийских мусульман. Память о Срджане Кнежевиче в Пале бережно хранят: ему установлен памятник, а на стенах нескольких зданий в центре города есть посвящённые ему муралы.

Центральный воинский мемориал в Пале увенчан крестом и вообще чем-то похож на колокольню православного храма. Вокруг него – плиты с сотнями фамилий военнослужащих Армии Республики Сербской, погибших в 1992-1995 годах. Рядом на лавочке сидит пожилая женщина со скорбным лицом, одетая во всё чёрное, несмотря на почти сорокаградусную жару. Я не решился спросить, кто из её родных отдал свою жизнь за свободу сербского народа в БиГ.

Однако Пале не живёт только прошлым. Он не перестал развиваться после переезда центральных органов власти РС в Баня-Луку. Здесь строится много нового жилья, развивается деревообрабатывающая промышленность и предприятия по переработке сельхозпродукции. В Пале размещены философский, юридический, экономический и физкультурный факультеты Университета Восточного Сараево. Младший брат Дарко, доктор Марко Джого, как раз работает профессором экономического факультета.

Каждый год, в последние выходные сентября, в Пале проходит международный фестиваль документального, экспериментального и короткометражного кино «Яхорина», который в 2021-м состоится уже в пятнадцатый раз. Но главные надежды город возлагает на саму Яхорину – так называется гора недалеко от Пале, где с 1952 года работает горнолыжный центр, подходящий как для любителей, так и для профессиональных спортсменов. В 1984-м Олимпийский центр «Яхорина» стал одной из площадок XIV Зимних Олимпийских игр в Сараево, а ныне является главным горнолыжным курортом Республики Сербской. 

Неудивительно, что гора Яхорина — как всякий приносящий прибыль объект — стала поводом для административных конфликтов. В мае 2019 года община Пале приняла решение создать в структуре местной власти туристическую организацию, хотя формально регуляторные полномочия в сфере торговли и туризма принадлежат городским властям Восточного Нового Сараево. Это не просто противостояние чиновников: на кону более 300 тысяч евро сбора с туристов, останавливающихся в гостиницах на Яхорине. Кроме города и общины, на эти деньги претендует и сам горнолыжный центр, который предложил принять специальный закон о Яхорине: как это было сделано в Сербии для горы Златибор. Естественно, каждая из сторон доказывает, что именно она сможет привлечь больше инвестиций в различные рекреационные объекты на Яхорине. 

Долгое время дело находилось в судах РС разного уровня, однако на днях мэр Восточного Нового Сараево Любиша Чосич заявил, что будет сформирована единая туристическая организация города с шестью инфоцентрами в каждой из общин. Градоначальник надеется представить в ноябре этого года в Дубае единое туристическое предложение Восточного Нового Сараево для арабского рынка. Учитывая интерес жителей стран Персидского залива к зимним видам спорта (в главном торговом центре Дубая в 2005 году даже был создан искусственный заснеженный склон для катания на горных лыжах), это весьма перспективное направление. Тем более, готовить халяльную баранину в Пале не разучились, хотя подавляющее большинство мусульман и уехало с территории этой общины в 1992-м. И, в отличие от сараевских сербов, жертв среди них не было.