Срджа Трифкович о лидере боснийских сербов: «Милорад Додик намерен оставить след в истории»
Политолог, писатель и журналист Срджа Трифкович в эксклюзивном интервью «Балканисту» проанализировал феномен лидера боснийских сербов, сербского члена президиума Боснии и Герцеговины Милорада Додика. По мнению эксперта, он является уникальным политиком современности, сделавшим выбор, согласно Косовскому завету, между вечным и преходящим.
Срджа Трифкович принял участие в международном экономическом форуме «Яхорина» в Республике Сербской, проводимом под патронатом Милорада Додика.
«Мы говорим о человеке, который пережил личную эволюцию в своих политических ориентирах. Напомню, что в конце 90-х, когда он стал значительной личностью на политической сцене Республики Сербской (я имею в виду пост-дейтонский период), его считали прозападным политиком. Занимавшая тогда пост Госсекретаря США Мадлен Олбрайт говорила о Додике как ”о глотке свежего воздуха”, так как о нем складывалось впечатление как о человеке, готовом идти на компромиссы в вопросе так называемого ”духа Дейтона”. На Дейтонском соглашении еще не успели высохнуть чернила, как начались требования по его пересмотру и сокращению прав энтитета Республики Сербской», — напоминает Трифкович.
Подробнее: «Бульдозер сербской политики»: Кто такой Милорад Додик?
«В начале 2000-х власть в РС, которую представляла Сербская демократическая партия, совершила целый ряд капитулянтских компромиссов, знатно ослабивших позиции РС: согласие на унитаризацию вооружённых сил, согласие на всебоснийский налог на добавочную стоимость. Это вывело из-под контроля энтитета источники дохода центральных органов власти. Додик понял, что это путь в никуда. Я бы сказал, что для него переломным моментом стало противостояние давлению ”растворить” полицию РС в боснийских институтах власти. Он понял, что таким решением Республика Сербская утратила бы ключевой атрибут своего хоть и ограниченного, но все же суверенитета и признаков государственности», — указал политолог.
Срджа Трифкович отмечает дальновидность лидера боснийских сербов, который вовремя осознал, как бесславно заканчивают политическую карьеру те, кто выбирает роль вассала.
«Милорад Додик понял, что личная судьба тех политиков посткоммунистического мира, которые выказывали готовность служить своим западным ”партнёрам”, не заканчивалась удачно. Этих лидеров систематически использовали и выбрасывали на обочину жизни после истощения их политических ресурсов. Исключение на сегодня составляет, пожалуй, только президент Черногории Мило Джуканович, который пока ещё необходим Западу, так как отдельные цели этих ”партнёров” все ещё не достигнуты», — говорит публицист.
Он провел параллель с сербской историей, события которой перекликаются с нынешними.
«Я мог бы сравнить ситуацию Додика с положением князя Милоша Обреновича после Второго сербского восстания, когда у того был очень ограниченный суверенитет в Белградском пашалыке. Княжества Сербия ещё не существовало, у белградского паши была функция, подобная Высокому представителю международного сообщества в Боснии и Герцеговине. Там тоже, как и в современной РС, был внешний источник авторитета, с которым надо было маневрировать в поиске оптимальных решений. Белградский пашалык в 1820 году не был государством. Это был энтитет с атрибутами государственности — как и Республика Сербская, — с той лишь разницей, что турецкий паша в Белграде был настроен менее вражески к той ограниченной степени самоуправления, что была у Сербии, чем нынешние Высокие представители демонстрируют сегодня по отношению к РС», — заявил Трифкович.
Эксперт считает, что Милорад Додик, пройдя через горнило постъюгославского передела, решительно встал на защиту интересов сербского народа «по ту сторону Дрины».
«Додик является личностью, находящейся на зрелом политическом отрезке своего жизненного пути. Ему важнее то, каким он войдёт в историю, нежели гонка за собственным рейтингом в Вашингтоне и Брюсселе. Как интуитивно кажется мне (я не настолько близко знаю Додика, чтобы утверждать это наверняка), ему как человеку, состоявшемуся во всех смыслах — деловом, материальном, семейном, — важно то, что останется о нем в истории, какой он оставит след и наследие», — заключает Срджа Трифкович.