Югославские военные мемориалы, или споменики (от серб. спомен — «память»), были, пожалуй, самым необычным культурным достоянием страны, канувшей в лету. Ценность абстрактных памятников из металла или бетона, установленных буквально «в чистом поле», современному поколению порой неочевидна, и оттого некоторые из них сегодня подвергаются нападениям вандалов. Так зачем югославские власти в свое время инициировали строительство тысяч таких монументов по всей стране? И что происходит с ними теперь, спустя три десятилетия после распада СФРЮ?
Первая Югославия окончательно прекратила свое существование после Второй мировой войны. От королевства остались только название — да изрядно поредевшее население. С приходом к власти героев Народно-освободительной войны во главе с Иосипом Броз Тито государство взяло курс на социализм, а в культурном плане долгое время главенствовал социалистический модернизм. Направление, подразумевающее игнорирование культурных канонов, было отличным инструментом реализации идеи «братства и единства». Тито стремился к созданию надэтнического югославского общества, где воспоминания о межнациональных конфликтах можно было бы заслонить тезисом об объединении народов, победившем фашизм.
Для этого второй Югославии требовалось начать документировать свою историю. Ключевая роль в этом процессе отводилась памятникам — своеобразным капсулам времени, фиксирующим значимые для страны события. Воспроизводить в камне и бетоне конкретные сцены из военных лет было рискованно. Такое решение могло разбередить болезненные воспоминания и спровоцировать новые конфликты, ведь далеко не все народы Югославии боролись против интервентов (по крайней мере, поначалу…). Поэтому идею народно-освободительной борьбы транслировали абстрактные, но непременно массивные фигуры, которые вырастали на местах знаковых сражений. Так как партизаны вели свою деятельность преимущественно в лесах и горах, большинство спомеников были установлены вдали от городов.
Благодаря талантливым скульпторам и архитекторам металл и бетон смотрелись в окружении зелени весьма органично. Синтез естественного и рукотворного создавал особую диалектику, и памятные места обретали сакральный смысл. А отсутствие отсылки к конкретным историческим эпизодам делало споменики похожими на древние тотемы или дольмены.
Наиболее ярко это сходство иллюстрируют работы сербского архитектора Богдана Богдановича, автора, возможно, самого известного споменика — Каменного цветка в хорватском Ясеноваце.
Также он спроектировал 12-метровый Мавзолей Борьбы и Победы в Чачаке (Сербия). На его каменных арках высечены профили мифических существ, которые символизируют тысячи местных жителей, погибших в борьбе за свободу.
Также Богданович выступил автором памятника в мемориальном парке Гаравице (Босния и Герцеговина), разбитом на месте гибели 12 тыс. сербов и евреев. Композиция включает в себя 15 пятиметровых колонн-обелисков, которые состоят из поставленных один на другой каменных блоков с абстрактными узорами.
Еще один шедевр Богдановича — споменик в Нови Травнике (Босния и Герцеговина), посвященный жертвам фашизма. Посреди пустынного пригорка возвышаются двенадцать каменных изваяний, напоминающих змееподобных существ с огромными глазами.
Зачастую дело не ограничивалось одним лишь монументом: на местах сражений возводились целые мемориальные комплексы, где ежегодно собирались тысячи паломников. Иными словами, споменики были центрами притяжения нации. Помимо культовой, они также несли воспитательную функцию.
Примером такого подхода стал мемориальный комплекс Кадиньяча в Западной Сербии, близ города Ужице — первого населенного пункта, который сербские партизаны сумели отбить у нацистов осенью 1941-го. В ноябре того же года для восстановления контроля над городом к Ужице направились порядка трех тысяч немецких солдат. Их наступление на протяжении шести часов сдерживали всего четыреста местных партизан. Почти все они пали в бою, но их жертва позволила выиграть время для эвакуации мирных жителей: ее удалось завершить до того, как гитлеровцы вошли в город.
Десять лет спустя на месте сражения появился белокаменный обелиск в честь героев Кадиньячи, а в 1977-м власти Югославии решили окружить его мемориальным комплексом. Работы велись под руководством архитекторов Миодрага Живковича и Александра Докича. Церемонию открытия парка посетили более 100 тыс. человек, в том числе и сам Иосип Броз Тито. Комплекс дополнила композиция из белокаменных плит, а также амфитеатр для публичных выступлений. В 1984 году на юго-западе парка высадили символический «Лес партизан».
Состояние комплекса Кадиньяча поддерживается на должном уровне. Парк ежегодно посещают тысячи туристов, здесь проводятся памятные мероприятия.
В хорошем состоянии находится и один из самых необычных югославских памятников — мемориал Илинден, или Македониум. Расположенный близ македонского Крушево, он выполнен в виде сферы с овальными окнами и цветными витражами.
Комплекс был открыт 2 августа 1974 года — к 30-й годовщине второй сессии Антифашистского собрания народного освобождения Македонии и к 71-й годовщине Илинденского восстания македонцев против Османской империи.
Здесь же можно увидеть серию скульптур «Разорвать цепи», символизирующих победу в освободительных войнах, каменную плиту с выгравированными именами и событиями, связанными с Илинденским восстанием, а также амфитеатр с разноцветной мозаикой. Внутри сферы находится могила болгарско-македонского революционера Николы Карева.
В Словении один из самых известных и хорошо сохранившихся мемориалов расположен на холме Свободы, в деревне Илирска Быстрица. Он был спроектирован Янезом Ленасси и Живой Барага-Мошкон. Споменик одновременно символизирует карстовые пещеры, расположенные в окрестностях деревни, и кости павших воинов 4-й Югославской армии, захороненных в братской могиле под памятником.
Увы, не всем памятникам удалось «дожить» до наших дней: многие были разрушены националистами во время столкновений, сопровождавших распад Югославии. Такая участь постигла, к примеру, мемориал победе революции народа Славонии в Хорватии.
Монумент скульптора Воина Бакича, открытый в 1968 году, был посвящен местным партизанам, боровшимся с хорватскими фашистами-усташами. На проектирование и строительство 30-метрового памятника ушло порядка восьми лет. Покрывающие памятник листы металла отражали идею «поиска света», которую Бакич считал символом Югославии. Споменик был взорван в 1991 году — вскоре после того, как хорваты заняли регион горы Папук.
В другом хорватском городе, Книне, в 1995 году повалили 25-метровый монумент, возведенный в честь освобождения Далмации от армий стран Оси в 1944 году. Дорога к памятнику заросла, и сегодня добраться до него достаточно сложно.
Похожая участь постигла и споменик на горе Маклен (Босния и Герцеговина), посвященный битве на Неретве, которая произошла в феврале-марте 1943-го. В ходе сражения партизаны Тито дали отпор немецким и итальянским войскам, разбили местных четников (сербских монархистов), а также форсировали реку Неретву, эвакуировав из ближайшего госпиталя раненых солдат.
Памятник в честь этих событий был открыт в 1978 году, его спроектировал архитектор Бошко Кучански. В 2000 году монумент взорвали вандалы.
Однако большинству оставшихся памятников угрожают не вандалы, а время. Многие споменики попросту заброшены, они разрушаются под воздействием дождя, ветра и солнечных лучей. Таким образом ветшает и уникальный мемориальный дом (Спомен-дом) в черногорском Колашине.
В 1943 году в Колашине прошла первая сессия Антифашистского совета Черногории и Боки, в ходе которой более 500 делегатов решали вопросы послевоенного устройства будущей республики. Вторая сессия Совета в июле 1944-го также состоялась в Колашине. Власти города решили увековечить исторические встречи, и к 1975 году в его центре был построен дом площадью более 3000 м, который вмещал офисы, выставочные пространства и даже городское собрание. Автором проекта стал архитектор Марко Мушич.
Здание, гармонично сочетающее острые углы стекла и бетона, стало одним из ярких образцов архитектуры модернизма и получило несколько национальных наград.
Сегодня дом в Колашине полузаброшен, на его стенах появились граффити, а многие окна разбиты.
В конце 2000-х муниципальные власти анонсировали снос здания, которого удалось избежать только из-за дефицита бюджета. Несмотря на проблемы, с которыми творение Мушича столкнулось в последние годы, оно все еще считается одним из самых значимых примеров послевоенной архитектуры Черногории.
Споменики — символы социалистической Югославии, наиболее точно отражавшие суть ее идеологии, — с распадом страны оказались за бортом «парохода современности». Как архитектурное, культурное и историческое явление, они, безусловно, вызывают интерес у исследователей, однако очевидно, что со временем они будут вытеснены новыми, постмодернистскими памятниками. Впрочем, наверняка, и в облике последних все же будут проступать тени югославских предшественников.