«Это что, моя жизнь?» – спросил у него молодой парнишка, почти подросток, который как-то раз между двумя осмотрами психиатра увидел всех своих предков в виде золотой пыли, рассыпанной по небу, а потом, услышав их голоса на ветру, понял, что это — все, что от них осталось; все, что останется и от него. На веки вечные!
Сербский врач-психиатр Данило Арацки вынужденно покинул родной дом. В комнате нью-йоркского отеля за одну ночь он проживает жизни нескольких поколений своих предков. Тени умерших родственников сопровождают его повсюду, куда бы он ни направился. Дистанцировавшись от родных мест, в сомнительном уюте съемного номера Данило предстоит разобраться с тенями прошлого и понять: что на самом деле представляет собой его жизнь? Что он сам из себя представляет? Что такое память рода: золотая пыль, рассыпанная по небу, — или судьба, зашифрованная в генотипе, который ты носишь в каждой клетке своего тела? Что остается от людей, когда они уходят; неужели только голоса на ветру?
Роман сербской писательницы Грозданы Олуич – как затейливая мелодия, прихотливо собранная из фрагментов. Основная тема в нем то затухает, то получает новое развитие, постоянно перемежается рефренами, усиливается особым внутренним ритмом. Автор ведет повествование словно бы в такт шагам немецкого охранника возле дома семьи Арацки: семь шагов вперед, семь назад. Вытянутый в линию, сюжет представлял бы собой летопись одной семьи, в которой чередовались бы рождения и смерти, свадьбы и похороны. Но судьба рода – это не линия, нет. Это спираль, где каждое поколение на своем витке повторяет путь предыдущего, хочет оно этого или нет. Чувствует это и сам Данило, который однажды ночью в Нью-Йорке понимает, что его жизнь течет в нескольких временных планах с бесконечным числом остановок, и отправляется в путешествие по волнам родовой памяти, чтобы отыскать одну, самую главную остановку – свою.
Гроздана Олуич очень деликатно приправляет повествование мистическими элементами: то в нем зацветают необыкновенные неувядающие желтые розы, то рождаются женщины, способные слышать, как растет трава. Магическое так ловко переплетается с реальным, что и совпадения судеб дедов и внуков, отцов и детей кажутся почти сказочными, нереальными. С другой же стороны, совпадения эти – всего лишь результат схожести травмирующего опыта. Недаром институт психиатрии, занимающийся изучением посттравматического стресса, называется в романе домом остановившегося времени. Время для семьи Арацки не движется, ведь из поколения в поколение они проживают один и тот же набор горестей.
Нет ни одного поколения Арацких, которое бы не пережило хоть одну войну, не стало бы свидетелем хоть одного покушения, а это были покушения, жертвами которых становились не только главы государств, но и королевы, и аристократки, причем одна из них носила под сердцем плод.
Дедов и внуков Арацки не так страшит насилие само по себе, как неизбежно связанное с ним предательство. Как не предать свои идеалы – и когда, ради чего их стоит предавать? Чего заслуживает предатель? Как защититься от предательства и клеветы? Как, наконец, не запутаться и не предать самого себя? Именно ответив на эти вопросы, ты, кажется, можешь нащупать истину о том, кто ты есть, какова твоя связь с предками и где твое место.
Подобно героям Гарсиа Маркеса, пораженным эпидемией забывчивости, герои Олуич страдают от болезни забвения. Люди в их семье постоянно теряются: пропадает во время пожара мать Данилы, исчезает после ссылки на Голый остров его осужденный брат. Люди растворяются в тумане, люди тонут, и тела их так и не бывают найдены, люди пропадают из списков живых и списков мертвых. Людей отменяют как неприятных и неугодных власти.
Мужчины дома Арацки постоянно переживают предательства своих женщин. Бессеребреники, сумасшедшие идеалисты, заботящиеся о всеобщем благе, они неудобны своим женам. Жены покидают их, желая комфорта и лучшего будущего для своих детей. Жены остаются с ними, ненавидя или презирая их, отравляя жизнь в доме нелюбовью. Жены доносят на них, лишают их денег, свободы, честного имени.
Под гнетом клеветы и дурных слухов семья Арацки пытается сохранить себя, каждого своего члена. Отцу приходится годами скрываться от соседей из-за сплетен о предательстве и дезертирстве. Сына отправляют в лагерь для политзаключенных по сфабрикованному доносу. Брата вынуждают уехать из страны в результате подложного обвинения в изнасиловании пациенток. Увидев однажды папку с доносами, написанными друзьями, коллегами, родственниками, любимыми женщинами, Данило пугается: пусть написанное в них не имеет ничего общего с истиной, но ведь это – его отражение в глазах окружающих. Возможно ли, чтобы часто повторяемое многими стало реальностью вопреки правде?
Семья Арацки всеми силами противостоит болезни забвения. Страшно, страшно быть забытым, потерянным, неправильно понятым. Страшно забыть самого себя, как забывает сумасшедшая Ружа, первая пациентка психиатра Данило: дерево отняло у нее имя, и теперь она все бродит, бродит в поисках самой себя. Счастлив тот, у кого появится возможность вспомнить, кто он такой, – как появилась она у еврейского мальчика Арона, потерявшего свое имя в концлагере и получившего взамен вытатуированный номер. Но и другим, всем и каждому, нужно доискаться себя. Зафиксировать себя в конкретной точке пространства и времени. Отделить себя от лжи. Утвердить на той линии, которая через всех предков и потомков уходит из прошлого в будущее.
Ведь без этого что мы такое?
Может быть, и правда только голоса на ветру?