История развала бывшей Югославии до сих пор не даёт покоя некоторым участникам военных событий тех лет. Они изо всех сил стараются представить наиболее проблемные страницы былого противостояния в лучшем свете ради своих политических целей и оправдания амбиций.
Именно таким горьким привкусом сдобрены воспоминания о событиях 25-летней давности в Хорватии, когда кульминацией кровавого развода Югославии и ее бывшей республики стала карательная операция «Буря». Для Хорватии — это День победы, а по совместительству и День защитника Отечества (сразу возникает аналогия с латвийским Днём Ласплесиса, который также посвящён всем защитникам страны, а заодно и ветеранам Ваффен СС).
5 августа в Книне — бывшей столице некогда мятежной Сербской Краины, состоялось очередное «чествование» победителей так называемой «Отечественной» войны 1991-1995 годов.
Начавшаяся 4 августа 1995 года военно-полицейская операция хорватов, организованная при поддержке «единомышленников»- бошняков, которые, как представляется, присоединились к замыслу Загреба, ведомые желанием «отыграться» на сербах, окончилась через несколько дней масштабной гуманитарной трагедией. Более 200 тысяч сербов были изгнаны из своих домов, а около 2 тысяч жестоко убиты (около трети погибших составили старики и женщины). До сих пор несколько сотен человек числятся пропавшими без вести.
Тем не менее собравшиеся в Книне первые лица Хорватии не скупились на лукавые и красноречивые аргументы, чтобы оправдать свершившуюся 25 лет назад жестокую расправу, якобы совершенную «во имя интересов государства».
Хорватский премьер Андрей Пленкович заявил о том, что «Буря» была «легитимной с правовой точки зрения, неизбежной как военная операция и необходимой в политическом смысле». В своём выступлении он воздал почести «храбрости и самоотдаче» хорватских солдат, которые за 4 дня ликвидировали Сербскую Краину и анклав в Бихаче (территория Боснии и Герцеговины). Населению последнего, по словам Пленковича, якобы была «уготована судьба Сребреницы».
На фоне этой высокопарной речи необходимо напомнить слова первого президента Хорватии Франьо Туджмана, который однозначно заявил:
«Мы должны нанести такие удары, чтобы сербы фактически исчезли».
Как известно, к ответственности за этнические чистки в Сербской Краине международный трибунал в Гааге привлек троих хорватских генералов — Анте Готовину, Младена Маркача и Ивана Чермака. Вначале Готовину и Маркача осудили на большие сроки. Но затем (видимо, исходя из «высших принципов» западной и американской политкорректности и открытой нелюбви к сербам), всех подсудимых оправдали. В Хорватию они вернулись как герои и пребывают в этом качестве до сих пор.
Заслуженный «дедушка-ветеран» Готовина теперь занимается патриотическим воспитанием молодежи и получает государственные награды (опять приходит на ум аналогия с Латвией, где патриоты рассказывают в детских садах о «подвигах» Лесных братьев!).
О прошедших мероприятиях с сербской стороны написано уже много. Для сербов «Буря» — это трагическая дата, день скорби и боли. Для официального Загреба — праздник, что было ещё раз продемонстрировано в Книне, который, согласно тому же Пленковичу, является «колыбелью хорватской государственности».
Руководители Сербии и Республики Сербской БиГ Александр Вучич и Милорад Додик в эти дни склонили головы и открыли памятный знак на знаменитом мосту близ пограничного города Сремска Рача, по которому в 1995 году нескончаемым потоком шли сербские беженцы. А в хорватском Книне был организован концерт!
Примечательно, что за несколько дней до «праздника победы» в Загребе анонсировали присутствие на мероприятии вице-премьера хорватского правительства, представляющего сербскую диаспору страны, Бориса Милошевича. Такой шаг должен был стать «сигналом к примирению», причём не только между живущими в Хорватии хорватами и сербами, но и между двумя государствами.
В Белграде его присутствие сочли «необходимым больше хорватам, нежели сербам», что и озвучил глава МИД Сербии Ивица Дачич. Судя по всему, «рекрутированный» для благой цели Борис Милошевич чувствовал себя чужим на этом празднике. В скупых заявлениях после мероприятия он весьма обтекаемо заявил, что «спираль ненависти должна быть разорвана, страхи войны не должны возродиться». Как бы вторя своему начальнику в лице премьера Пленковича, он заметил, что «надо чтить всех жертв войны, без отсылок к национальности». Участие в торжествах Милошевич рассматривает в качестве «залога на будущее».
Между тем, давний лидер хорватских сербов и председатель Независимой демократической сербской партии Милорад Пуповац высказался более откровенно и предметно: «Сербы борются за то, чтобы иметь своё место в политической жизни Хорватии. За то, чтобы военные преступления были осуждены и признаны. Они борются за достойную жизнь».
К слову, в выступлениях премьера Андрея Пленковича и президента страны Зорана Милановича прозвучали уже ритуальные фразы сочувствия по поводу сербских жертв операции «Буря». Хотя они были сдобрены и изрядной порцией сострадания в отношении погибших хорватов. Ожидается, что в ближайшее время вице-премьер Хорватии Томо Медвед воздаст дань памяти убитым мирным сербам.
Во всём этом спектакле в Книне 5 августа следует выделить несколько принципиальных моментов.
Официальный Загреб настаивает на безоговорочной легитимности и обоснованности операции «Буря» как «необходимого шага для восстановления государственной целостности страны».
Никто ни словом не обмолвился о том, что по сути и форме это была этническая чистка, с конкретным результатом — изгнание сербов из мест их проживания. Об этом настойчиво говорит и министр иностранных дел Дачич.
Ответственность за содеянное в августе 1995 года никто не понёс. В первую очередь — благодаря молчаливому покровительству Европы и Америки.
В Загребе осторожно говорят о праве сербов на возвращение, хотя очевидно, что в практическом смысле для этого ничего не делается. Многие сербы вернулись, но далеко не все, и вряд ли это произойдёт в дальнейшем.
— Читайте также: «Знаете ли вы, каково быть сербом в Хорватии?»
Рука сотрудничества, которую президент Миланович «коряво» пытается протянуть Сербии и сербам, выглядит не очень убедительно. В Книне он повторил, как мантру, что «готов сделать всё возможное для расширения сотрудничества между Хорватией и Сербией», но, чтобы и с другой стороны к этому также приложили усилия».
Не секрет, что хорватский опыт наведения «порядка» оказывается востребованным в других государствах, в частности, на Украине, где уже давно присматриваются к возможности адаптации таких мер в отношении несговорчивого Донбасса.
К большому сожалению, приходится признать, что даже спустя 25 лет после катастрофы Хорватия и сербы (как в Сербии, так и в БиГ) по-прежнему остаются по разные стороны дороги в Сремску Рачу. А призрак тысяч беженцев, обстреливаемых с хорватских самолетов, так и витает в искрящем воздухе на границе двух стран, которые разделяет старая вражда и хорватский реваншизм, пусть и обильно припудренный миролюбивой демагогией Загреба и уже привычным лицемерием официальных лиц.
Увы, ничего нового в Книне не произошло. Очевидно, что хорватский истеблишмент оказался не в состоянии подняться над националистическими лозунгами и предложить сербам подлинно новую повестку дня. Хотя в Белграде этого вряд ли ждали.
Президент Сербии Александр Вучич нашёл в себе силы заявить о желании достичь примирения. Однако с другой стороны моста в Раче настойчиво требуют «покаяния».