Верховный представитель по БиГ Валентин Инцко: одиннадцать лет во главе неработающего проекта

Босния и Герцеговина – пожалуй, самое сложное по своему административно-территориальному и политическому устройству государство не только в Европе, но и в мире. Управлять им — задача не из легких, учитывая, что страну по сути слепили из того, что осталось после кровопролитной гражданской войны. Три народа, не испытывающие друг к другу ничего, кроме открытой нелюбви, буквально заставили жить вместе. Сербы, хорваты и боснийские мусульмане в 1995 году подписали Дейтонское мирное соглашение, остановившее войну, но обязавшее их жить в границах единого государства, составленного из двух энтитетов — Республики Сербской и мусульмано-хорватской федерации. 

За двадцать пять лет этот «франкенштейн» так и не стал полноценным функциональным государством. Сегодня это признают даже его создатели и кукловоды. Управлять страной, составленной из несовместимых деталей, ее гражданам — сербам, хорватам и мусульманам, — конечно же, не доверили. За соблюдением Дейтонских соглашений и жизнеспособностью государства следит Верховный представитель по Боснии и Герцеговине, «надсмотрщик» от международного сообщества в лице Совета по выполнению Мирного соглашения (в него входят 40 стран, включая Россию).

Верховный представитель обладает исключительными полномочиями. Он может отменять решения местных органов власти на всех уровнях, снимать с должностей неугодных чиновников, менять существующие законы и требовать выполнения решений, принятых им собственнолично. С момента создания этой должности ее всегда занимали дипломаты, подыгрывающие только одной стороне боснийского треугольника – мусульманам. Собственно, унитарная и единая Босния и Герцеговина нужна только им. 

Сербы, обладая своей республикой внутри БиГ, стремятся к самой широкой автономии, которая, к слову, гарантирована Дейтоном, а в будущем — и к независимости. Хорваты тоже не хотят быть обделенным меньшинством в единой мусульманской Боснии и не скрывают желания получить свой энтитет, а позднее — объединиться с Хорватией (во время войны у боснийских хорватов был собственный «кусок» Боснии – Республика Герцег-Босна. Там, как и в хорватских анклавах центральной Боснии, в обороте была хорватская валюта и действовали хорватские телефонные коды). 

Интересный факт: Босния и Герцеговина — страна, у которой нет текста гимна. Официально он так и не был принят и одобрен парламентом. Разногласия в отношении гимна возникли не только вокруг содержания, но и того, на каком языке он должен быть написан. Музыку с горем пополам приняли, но ни один из народов не считает этот гимн своим. За несколько дней пребывания в Республике Сербской, с учетом обращения к министру культуры, руководителям музыкальных образовательных учреждений и бесчисленному количеству музыкантов, российским журналистам не удалось найти человека, знающего и готового сыграть гимн единой БиГ. У каждого из народов свой официальный и неофициальный гимн и его слова.

General location map of Bosnia Herzegovina showing the IEBL and major settlements

Все действия верховных представителей с самого начала фокусировались не на контроле над соблюдением положений Мирного соглашения, а на попытке искусственной — если не сказать насильственной  — унитаризации Боснии. Все как один верховные представители принимали решения в пользу Сараево и боснийских мусульман и в ущерб интересам сербов (хорватов в меньшей степени). Оправдывая свои действия «желанием укрепить мир и стабильность в едином государстве», верховные представители методично «сливали» Республику Сербскую. 

Была расформирована армия; система налогообложения была изменена в пользу центральных органов власти, менялись названия городов, отменялись результаты выборов, с должностей снимали политиков, чиновников и рядовых служащих. Таким образом, среди боснийских сербов сложно найти человека, который не был бы убежден в том, что верховный представитель стремится ликвидировать Республику Сербскую и растворить сербов в унитарной Боснии и Герцеговине, под властью боснийских мусульман в Сараево.

Все семь верховных представителей для сербов однозначно были «плохими парнями». Худшим считается Пэдди Эшдаун. На этом посту он активно пользовался своими огромными правами, в том числе и для решения кадровых вопросов. 1 июля 2004 года Эшдаун провел массовую чистку: снял с должностей сразу 85 сербских чиновников и партийных функционеров. Ну а самым опасным сербы считают действующего верховного представителя по Боснии и Герцеговине Валентина Инцко. 

Инцко, в отличие от своих предшественников, задержался в кресле верховного представителя не год, не два и не три… Он работает уже одиннадцатый год. За время своего правления он успел настолько насолить сербам, что в Республике Сербской абсолютно все, невзирая на политические предпочтения, считают его чуть ли не преступником.

В своем недавнем интервью российскому телеканалу НТВ сербский член президиума Боснии и Герцеговины Милорад Додик назвал Инцко «бездельником» и «международным преступником». Похожего мнения о действующем чиновнике придерживались все, с кем я говорил об офисе Верховного представителя (OHR) во время последней поездки в Боснию.

В действиях Инцко сербы видят последовательный план по устранению Республики Сербской. По их мнению, зарвавшийся в своей абсолютной власти верховный представитель пытается обессмыслить сербский энитет как административно-территориальное образование, лишить его действующих органов и рычагов власти, стабильной и независимой экономики, промышленности и инфраструктуры и даже символов национальной гордости. Принимаемые с подачи Инцко изменения в законодательстве БиГ лишают РС базовых основ автономии и независимости, помещая ее под контроль Сараево. Кстати, для Инцко  провести изменение любого центрального закона через конституционный суд страны — дело не хитрое. Судейскую коллегию составляют трое судей-иностранцев, представляющих международное сообщество (они подконтрольны верховному представителю), и по двое судей от каждого из трех народов Боснии и Герцеговины. Любой закон, направленный на усиление центральной власти Сараево и ослабление Республики Сербской, отвечает интересам боснийских мусульман. А два их голоса — в сумме с тремя голосами иностранных судей — всегда перекроют четыре голоса сербов и хорватов.   

Недовольство действиями верховного представителя вынудили Баня-Луку (столицу Республики Сербской) решительно потребовать отставки Инцко и закрытия офиса OHR. Поддерживают эту идею и хорваты, окончательно убедившиеся, что в мусульмано-хорватском энтитете им отводится второстепенная роль, а OHR отстаивает исключительно интересы мусульман. Противится упразднению должности верховного представителя только Сараево. 

Мусульманские политики понимают, что без внешней поддержки все их мечты о единой, унитарной Боснии — где они будут играть ведущую роль, — рухнут, а сама страна быстро развалится на части. Причем сербы уйдут сами, а мусульманам придется делить территорию с хорватами, что может привести к новой войне.

Но вернемся к Инцко. Стоит отметить, что столь долго на своем посту он продержался неслучайно. В отличие от своих предшественников, Инцко был и остается глубже всех «в теме». Это не присланный надменный лорд или вальяжный бюргер, воспринимающий Балканы как «место непрекращающейся вражды местных варваров». Инцко хоть и австриец по паспорту, но словенец по крови, очень хорошо знакомый с регионом и менталитетом его жителей, что выгодно отличает его от остальных дипломатов.

Валентин Инцко в совершенстве говорит на языке всех трех народов Боснии, в зависимости от ситуации называя его то сербским, то хорватским, то боснийским. К слову, действующий верховный представитель владеет и русским языком, он хорошо знаком с нашей культурой, историей, географией.

Вживую, при личной беседе Валентин Инцко производит впечатление опытного и преданного своему делу политика. В какой-то момент складывается мнение о его беспристрастности в плане контролирования ситуации на внутренней сцене БиГ. Может быть, именно эта особенность и делает его самым опасным из всех глав миссии. Хитрый лис, усыпляющий бдительность колобка разумными и дружелюбными речами.

20210203 1813091
Кирилл Борщев

Убеждать в своей беспристрастности Инцко умеет. В беседе с российскими журналистами, на которой мне довелось присутствовать, Инцко сам поднял тему обвинений, выдвигаемых сербами в его адрес. Он сказал, что не понимает, почему сербы считают, что он их ненавидит. Ведь он (по его мнению) «делает только то, что необходимо для сохранения единства Боснии и Герцеговины в формате, прописанном в Дейтонских соглашениях». К тому же, Валентин Инцко считает, что и чисто по-человечески он является другом сербов, а их обвинения его сильно задевают. Инцко рассказал, что является ктитором Богословского факультета в Белграде, которому он выделил значительную сумму денег. Патриарх сербский Герман пообещал высечь имя Валентина Инцко четвертым по счету на таблице ктиторов факультета. Имя действительно высекли, но Инцко в итоге поставили не на 4-е, а на 24-е место. Кроме того, дипломат выделил из личных средств и 10 тысяч долларов на восстановление сгоревшего в Нью-Йорке сербского православного храма в честь святого Саввы. Помог Инцко и при восстановлении православного храма в Мостаре, об умышленном разрушении которого хорватскими солдатами верховный представитель рассказывал с искренним негодованием.

Логика Инцко с виду проста: я пытаюсь спасти проект, положивший конец войне. При этом высокий представитель не скрывает, что спустя 25 лет после Дейтона Босния и Герцеговина остается недееспособным, не функционирующим государством. Международному сообществу так и не удалось заставить шестеренки искусственно созданной страны слаженно работать. Вину за это Инцко возлагает на местных политиков и чиновников со всех трех сторон, не готовых думать об общем благе,  стремящихся к личному обогащению и к власти, пользуясь противоречиями между сербами, мусульманами и хорватами. Все свои действия, включая непопулярные решения, он объясняет «желанием спасти страну от распада и нового витка обострения ситуации». На деле складывается впечатление, что он радеет за спасение дела, заведомо обреченного на провал. Слишком много сил и средств было вложено в боснийский проект, чтобы спустя четверть века признать ошибку и поражение.

Инцко соглашается с тем, что Боснии и Герцеговине, исходя из сложившейся реальности, не суждено стать централизованным государством, — но функциональным оно стать обязано. Поэтому международное сообщество и сохраняет свое присутствие в стране и не отменяет внешнего управления. По мнению действующего главы OHR, «в Боснии должны заработать законы и равные права для всех». А сделать это можно только под прямым контролем Совета по выполнению Мирного соглашения и международного сообщества. Поэтому пост верховного представителя не упраздняют (и он может просуществовать еще долго).

Тем не менее в ходе частной беседы с группой журналистов Инцко подтвердил информацию о своем уходе, подчеркнув, что решение о его замене совпало с его собственным желанием уйти. Полгода работы —  именно на такой срок изначально был рассчитан его мандат в 2009 году —превратились в одиннадцать лет управления неработающим проектом под градом критики. На смену Валентину Инцко, по неподтвержденной информации, должен придти немецкий дипломат, бывший министр сельского хозяйства ФРГ Кристиан Шмидт. Сам же Инцко, по его словам, мечтает отойти от большой политики, посвятить себя семье и путешествиям.

В Баня-Луке не скрывают радости по поводу скорого ухода Инцко, но при этом обеспокоены, что его преемник станет проводить политику по линии «Вашингтон-Брюссель-Берлин», которая подразумевает усиленное давление на боснийских сербов. Власти Республики Сербской требуют закрытия офиса верховного представителя.

К слову, данный пост вообще изначально не был предусмотрен Дейтонским соглашением, а его последующее учреждение предусматривалось лишь как временная мера. 

Поддерживает требования Баня-Луки и Россия. Москва заявляет о том, что назначение нового чиновника на эту должность противоречит решению Совета по выполнению Дейтонского мирного соглашения и плану закрытия офиса Верховного представителя. Кремль настаивает на передаче функций верховного представителя энтитетам БиГ: судьбу страны должны решать сами граждане и выбранные ими лидеры.

© 2018-2024 Балканист. Все что нужно знать о Балканах.

Наверх