Глядя на актуальные политико-административные карты, люди часто забывают, что нынешние названия в не очень далёком прошлом относились к совсем другим государственным образованиям. К примеру, Белоруссия, Центральная и Юго-Восточная Украина или Северный Казахстан всего сто лет назад были просто русскими землями. Аналогичная ситуация и с Герцеговиной: для большинства это всего лишь южная часть современного лоскутного государства Босния и Герцеговина (БиГ). Некоторые даже знают, что Западная Герцеговина находится в мусульмано-хорватской федерации БиГ (её неформальной столицей является город Мостар), а Восточная Герцеговина с центром в Требине входит в состав другого энтитета БиГ – Республики Сербской.
Около трети территории так называемой «старой Герцеговины» вошло в состав соседних государств: Черногории (часть общины Котор, а также города Герцег-Нови, Никшич, Плюжине, Шавник, Жабляк и Плевля) и Сербии – общины Прибой и Приеполе.
Более того, именно в монастыре Милешево, расположенном к востоку от города Приеполе, воевода Стефан Вукчич Косача в 1448 году был коронован как Герцог (Воевода) Святого Саввы – по имени небесного покровителя сербов, да и всех православных жителей Балкан. Созданное Стефаном Косачей государство получило название Герцогства Святого Саввы, а народ называл его просто — Герцеговиной.
Это сербское государство просуществовало только до 1482-го (чуть более четырех десятилетий), однако его название на карте Балкан осталось. Завоевавшие Герцеговину турки создали тут Герцеговинский санджак, который входил в Боснийский пашалык.
Пашалык — самая крупная административно-территориальная единица Османской империи.
В 1833-1851 годах Герцеговинский санджак даже получил права пашалыка, но потом опять стал частью Боснийского. Когда в 1878 году эта территория Османской империи вошла в состав Австро-Венгерской (а город-порт Герцег-Нови оказался под властью Вены и вовсе с 1815-го), провинция получила название Босния и Герцеговина. При этом сами герцеговинцы всегда подчёркивали свою самобытность и связи с теми частями Герцеговины, которые находились в Черногории и Сербии.
В межвоенный период, в Королевстве Югославия, западная часть исторической Герцеговины вошла в состав сначала Приморской, а потом Хорватской бановины (провинции), тогда как почти вся восточная часть – в состав Зетской.
В Социалистической Федеративной Республике Югославия (СФРЮ) Босния и Герцеговина обрела границы, которые в значительной мере были определены ещё в XIX веке Стамбулом и Веной. Примечательно, что поначалу в состав этой республики СФРЮ входила местность Суторина севернее города Герцег-Нови, которая давала ей дополнительный выход к морю.
Однако в 1947-м Суторина по воле Белграда перешла в состав союзной республики Черногория. В 2015 году уже независимые БиГ и Черногория подписали договор о государственной границе, признав это решение. При этом стоит отметить, что значение Герцег-Нови как порта в черногорской части Адриатики сошло на нет ещё во времена социалистической Югославии, которая развивала порт Бар. Сюда же была проложена железная дорога из Белграда. Кстати, строительство ее продолжалось 25 лет, с 1951-го по 1976-й, а ее проект князь Черногории Никола Петрович обсуждал в Санкт-Петербурге ещё в 1908 году.
Казалось бы, пограничные проблемы хотя бы в этой части бывшей Югославии решены. Однако появившийся в апреле 2021 года неофициальный проект (non-paper) перекраивания границ на Балканах, кроме всего прочего, вновь привёл к обсуждению вопроса о выходе Сербии к Адриатическому морю как раз через территорию «старой Герцеговины».
В документе, авторство которого приписывают премьеру Словении Янезу Янше, речь идёт о создании безусловно «Великой Албании» (за счёт частей Сербии, Северной Македонии и Черногории), условно «Великой Сербии» (с присоединением Республики Сербской, но при потере Косово) и несколько увеличенной Хорватии (за счёт «хорватских» кантонов мусульмано-хорватской федерации БиГ). При этом сама «дейтонская» Босния и Герцеговина в нынешнем виде вообще должна прекратить своё существование, а бошняки-мусульмане могут создать на территории своего энтитета моноэтническое и монорелигиозное государство.
Дискуссии вокруг этого документа касались двух ключевых моментов: ликвидации единой БиГ, а также окончательного отрыва Косово от Сербии с фактическим присоединением этого сербского края к Албании. Однако мало кто из аналитиков говорил о том, что территориальные претензии албанцев распространяются не только на Косово, но также и на значительные части Северной Македонии, Черногории и даже Греции.
В ноябре 2012 года на праздновании столетия независимости Албании премьер-министр этой страны Сали Бериша упоминал «Албанию всех албанских земель – от Превезы до Прешево, от Скопье до Подгорицы». Таким образом, если албанские аппетиты в Сербии и Греции касаются только регионов Прешево и Превеза, то претензии на столицы Северной Македонии и Черногории в принципе ставят под вопрос существование этих стран. Тем более, что «неалбанские» части Северной Македонии и Черногории считают своими в Болгарии и в Сербии соответственно.
Конечно, подобная геополитическая рекомпозиция на Балканах возможна только в случае глобальных потрясений, сравнимых с распадом Советского Союза. Однако воссоединение Крыма с Россией в 2014-м и восстановление Азербайджаном контроля над Нагорным Карабахом в 2020-м демонстрируют, что прочерченные несколько десятилетий назад границы вполне могут быть изменены.
Таким образом возрождение Герцеговины в составе Сербии (собственно, есть же в этой стране Воеводина) и возвращение городу Герцег-Нови статуса мощного морского порта выглядит уже не столь фантастически, как 15 лет назад, когда науськиваемые Западом власти в Подгорице оторвали Черногорию от Сербии.
А уж скоростную железную дорогу из Белграда до Герцег-Нови можно построить куда быстрее, чем в своё время до Бара, ведь РЖД имеют многолетний опыт модернизации линии Белград – Нови-Сад.