В день прибытия в Сербию министра иностранных дел России Сергея Лаврова с утра зарядил нудный мелкий дождь. Сербы его называют купусица, потому что во время таких дождей хорошо растёт купус, то есть капуста. Что ж, это лучше, чем ливень, который в 2018 году залил Белград во время предыдущего визита Сергея Лаврова.
Полицейские стойко мокли под дождём.
— Подождите, пройдёте через минуту, — на подходе к президентскому дворцу нас остановил рослый страж порядка.
Из дворца вышел довольный Милорад Додик, член Президиума Боснии и Герцеговины от сербов, сел в машину с тонированными окнами и уехал. Он только что встречался с лидером Сербии Александром Вучичем. Судя по всему, они «сверили часы» перед приездом Лаврова.
Быстро листаю новости.
«Додик: Мы видим себя в интеграции с Сербией, и никто нам не запретит об этом думать», «Додик: В каждом муниципалитете Республики Сербской есть хотя бы один проект, который финансирует Сербия», «Додик: Босния и Герцеговина — неудачный эксперимент», «Вучич: Мы прикрываем тылы друг друга».
Интересные заявления они делают в преддверии событий, разворачивающихся в регионе, думаю я.
18 июня в Белград прилетает Лавров, 21 июня в Сербии парламентские выборы, потом Александр Вучич встречается со спецпосланником ЕС Мирославом Лайчаком и президентом России Владимиром Путиным, а 27 июня летит в США на встречу с лидером косовских сепаратистов Хашимом Тачи, и, видимо, там начнёт рубить косовский гордиев узел.
Журналисты слонялись в ожидании политиков, курили на президентском балконе, расставив ряд колченогих штативов.
Внезапно началась суета: всех пригласили сфотографировать момент встречи Александра Вучича и Сергея Лаврова. Те уже сидели в мягких креслах и, улыбаясь, непринуждённо общались друг с другом.
Рядом с ними расположились посол России в Сербии Александр Боцан-Харченко — он задумчиво смотрел в телефон — и министр иностранных дел Сербии Ивица Дачич, который широко улыбался, как именинник. Перед этим, в аэропорту, Сергей Лавров ему подарил микрофон с именной гравировкой, и, может быть, Дачич, который обожает петь и делает это с душой, уже продумывал, какую песню он споёт вечером русским друзьям на званом ужине.
Затрещали вспышки фотоаппаратов, политики с улыбками позировали на камеры, демонстрируя, как потом напишут в газетах, полное взаимопонимание и поддержку.
Их беседа проходила за закрытыми дверями и продлилась больше часа, что уже нарушало стройный протокол запланированных встреч, которые с каждой лишней минутой сдвигались все дальше.
После долгого ожидания двери внезапно распахнулись, и первыми в зал вошли Александр Боцан-Харченко с абсолютно каменным лицом и Мария Захарова, которая была в маске, и поэтому по её лицу что-либо определить было невозможно.
Говорят, что даже по деталям гардероба политиков и дипломатов можно определить послания, которые они несут. Помните знаменитые брошки Мадлен Олбрайт? Я загляделась на туфли Марии Владимировны. Это были изящные лакированные туфельки на высоких каблуках, как будто подбитые танковыми гусеницами. Каждый её шаг словно впечатывался в паркет.
Следом за ними появились Сергей Лавров и Александр Вучич. Я внутренне ахнула. Сербский президент выглядел так, будто его переехали катком.
Вучич, делая паузы и будто роняя камни, а не слова, произнес:
«Меня обеспокоила позиция Лаврова по косовскому вопросу, я не хочу никого обманывать, но нас ждёт исключительно тяжёлый период, может быть, самый тяжёлый с момента провозглашения независимости Косово».
Президент подчеркнул, что Сербия скажет жёсткое «нет», если ей будет предложено признать независимость Косово в обмен на членство Сербии в Евросоюзе.
Лавров был спокоен и невозмутим. Он заверил Сербию в российской поддержке, а также указал, что решение косовского вопроса должно лежать в рамках Резолюции 1244.
«Мы обменялись мнениями по проблеме Косово. Россия исходит из того, что Евросоюз не должен самоустраняться от своих обязанностей и должен выполнить принятые ранее решения, в том числе и по созданию Сообщества сербских общин в Косово. Российская позиция неизменна: мы поддержим любые шаги, которые на деле помогут достичь решения в интересах Сербии. Напомню, что именно по настоянию России Резолюция 1244 обеспечила территориальную целостность Сербии. Форсировать нормализацию отношений, загонять в искусственные сроки — контрпродуктивно. Подчеркну, Россия согласится только с тем с решением, которое устроит саму Сербию. Мы едины в том, что мы будем противодействовать пересмотру Дейтонского соглашения и прочих событий, произошедших на Балканах после Второй мировой войны», — подчеркнул Сергей Лавров.
Интересно, почему он вспомнил про Дейтон, подумала я. Ведь именно вследствие этого рамочного соглашения и возникла Республика Сербская в составе Боснии и Герцеговины, о судьбе которой сегодня говорили Милорад Додик и Александр Вучич.
Затрещали фотоаппараты, министр и президент пожали друг други руки, и Лавров поехал с Ивицей Дачичем — коллегой и другом, как он его всегда называет, — в сербский МИД.
В Белграде тем временем вышло солнце и началась адская жара. «Горячо» стало и в прессе. Все гадали, что такого сказал Лавров Вучичу и почему того обеспокоила эта информация.
На болотах оппозиционных СМИ поднялся настоящий вой, ибо они додумались до того, что Вучич должен уйти в отставку, потому что сдаёт Косово.
Хотя, может, это у них температура просто поднялась. В стране, как ни крути, все ещё появляются заболевшие, а оппозиция не вылезает из митингов. Вот и у здания Народной Скупщины они поставили огромную надувную желтую утку, чтобы снова напомнить своим западным кукловодам о себе.
В МИДовском зале для пресс-конференций, наоборот, было холодно, и эту ледяную атмосферу разрядил шеф сербской дипломатии. Непринуждённо улыбаясь, он заявил:
«Сергей Лавров и Владимир Путин — наша главная надежда в вопросе защиты наших национальных интересов. Россия всегда может рассчитывать на Сербию, мы понимаем и разделяем позицию России. Это встреча друзей, и мы рады тому, что наши отношения никогда не были на столь высоком уровне, как сейчас».
Ивица Дачич и подчеркнул, что Сербия сама будет выбирать, с кем ей дружить и с кем строить стратегические отношения, какие бы ревностные претензии ни высказывали европартнеры, обеспокоенные присутствием России на Балканах, возросшим во время эпидемии коронавируса.
Ивица Дачич преподнёс «брату Сергею» гитару из дерева, растущего в Сербии. Он с удовольствием передал её в руки своего товарища, а Сергей Лавров ещё раз продемонстрировал ранее врученный Дачичу микрофон в коробке с надписью «Русский дом».
Ивица Дачич с гордостью вертел микрофон в руках.
«Надо будет устроить сольный концерт в Русском доме», — вдохновленно заявил он.
В это время Мария Захарова написала в своём фейсбуке: «Дачич подарил Лаврову гитару, чтобы тот играл. Лавров подарил Дачичу микрофон, чтобы тот пел. А тем, кто танцует, ничего и не дарят», намекая на свои зажигательные танцы.
Журналистов же по-прежнему мучал вопрос о том, что именно обсуждал российский министр с сербским президентом. Однако Лавров сказал лишь только одну фразу: «Мы обменялись оценками событий и идей, которые плавают в общественном пространстве. И мы разделяем беспокойство сербского народа по поводу некоторых из них».
Тчк.
Кому надо, тот все понял.
Главная идея, волнующая сербский народ, о которой упомянул Сергей Лавров, это, безусловно, разграничение Косово, которое сербская оппозиция преподносит как «сдачу», хотя отошедший Сербии север спас бы выживающих там сербов.
При этом оппозиция почему-то не предполагает, что после раздела, вместе с севером Косово, Сербии может достаться и Республика Сербская. И, похоже, Милорад Додик готов к этому шагу.
Впереди у Лаврова была встреча с Патриархом Сербским Иринеем, который ласково и с надеждой принял российского министра. У Иринея, как и у лидера Сербии, тоже трудные времена. Сербская православная церковь не соотносится с государственными границами, и её черногорские епархии с конца прошлого года находятся в опасности. В конце декабря в Черногории был принят закон о свободе вероисповедания, который угрожает конфискацией церковных святынь. В этом вопросе президент Сербии особо помочь не может, иначе его тут же обвинят во вмешательстве во внутренние черногорские дела. «Впрочем, все равно обвинили, мог бы смело вмешиваться», думаю я. Кроме того, косовский вопрос — это также проблема и церкви, у которой на территории Косово и Метохии находятся десятки, если не сотни монастырей, составляющих культурное наследие сербского народа, и политическое решение Белграда и Приштины не может быть принято без внимания к этой составляющей.
Сергей Лавров заверил Иринея, что Россия не останется в стороне от проблем Православной церкви. Патриарх слушал внимательно, и заметно было, что он доволен.
Тем временем у мемориала Освободителям Белграда шли последние приготовления к приезду министерского кортежа. Ветер трепал трехцветные ленты на венках, оркестр вытянулся во фрунт, готовясь играть гимны России и Сербии.
Повсюду рассредоточились рослые охранники с напряжёнными лицами. Возложив венки, Лавров и Дачич направились к памятнику Воина-освободителя, а после сделали записи в книги памяти.
Ивица Дачич писал так долго, что журналисты утомились ждать и стали фотографировать Марию Захарову, которая придерживала рукой летящее на ветру платье из изумрудного шёлка.
«Маша, вы хотите сфотографироваться с читателями газеты? Вернее, можно они с вами сфотографируются?» — путаясь в словах, обратилась к ней переводчица.
Захарова смело сняла маску и позировала для снимка.
Лавров в это время давал автограф редакции газеты, которая взяла у него интервью, и чихнул.
— Будьте здоровы, — подумала я и заметила, что в этот раз у мемориала российского министра не встречали ни дети с цветами, ни бабушки с флагами. Все прошло камерно и спокойно.
Лавров поехал дальше, а в соседнее с мемориалом кафе потянулись нарядные пенсионеры. Тут обычно проходят поминки, рядом кладбище. Но эти поминки у белградских стариков такие весёлые, что больше походили на встречи выпускников.
Стоящий в пробках город маялся от жары. «Жарко» теперь придётся и террористам: во время визита Сергея Лаврова Россия и Сербия подписали соглашение о совместной антитеррористической борьбе. Оно предполагает обмен данными между двумя странами. А ведь международный терроризм не дремлет: в том же Косово албанцы устраивают тренировочные базы ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация) и ездят на войну на Ближний Восток зарабатывать деньги, как гастарбайтеры.
Музей Вооруженных сил Сербии, где экспонируется выставка «78 дней обороны» о натовских бомбардировках Югославии 1999 года, стал последним пунктом насыщенной программы визита в Белград российского министра иностранных дел.
Операция НАТО называлась «Милосердный ангел». Забыли добавить «падший», — транслировала в фейсбук Мария Захарова, публикуя фотографию крыла сбитого сербами американского «Стелса». В музее можно увидеть технику тех лет, документы о жертвах, среди которых невинные маленькие дети. Трехлетняя Милица Ракич, например, которую убило в ванной, где она сидела на горшке перед сном. Снаряд влетел прямо в окно. Сейчас бы она уже поступила в университет, а может быть, даже вышла замуж…
«Склоняем головы перед жертвами этого преступления. Россия и Сербия продолжают бороться против вмешательства в дела суверенных государств, против незаконного применения силы, за строгое соблюдение Устава ООН и международного гуманитарного права», — написал размашистым почерком Сергей Лавров в книге памяти.
«Бороться, соблюдать, поддерживать и не сдаваться» — так вкратце можно описать все послания России, прозвучавшие во время визита шефа российской дипломатии в сербскую столицу. Домой он увезет сербское вино, портсигар и гитару.
Дипломатический ансамбль России и Сербии, где роли чётко распределены, отыграл этот день, как по нотам.
Зрители замерли в ожидании: впереди нас ждёт главная ария.
Фото: Дмитрий Лане