– В твоих книгах я ничего не понимаю.
– А зачем там что-то понимать? Мои книги как шведский стол. Берешь что хочешь и сколько хочешь, с какой стороны стола ни начнешь. Я предложил тебе свободу выбора, а ты растерялся и от изобилия…
15 октября 1929 г. в Белграде родился самый читаемый за пределами Сербии автор, устроивший переполох в мире литературы благодаря своему первому роману «Хазарский словарь», вымышленной истории хазар, рассказанной трижды и по-разному. Вторым по популярности в России, пожалуй, можно назвать его «Внутреннюю сторону ветра»,
постмодернистскую историю любви, преодолевающей время и пространство.
Но сегодня, в день рождения гения, мне бы хотелось рассказать о его романе 2006 г. «Другое тело». Его жанр определить сложно: это и любовная история, и религиозный роман о втором теле Христа, и захватывающий детектив, действие которого развивается одновременно и в прошлом, и в настоящем, это и «метафизический» триллер с элементами фэнтэзи. Разные жанры перетекают из одного в другой плавно, едва заметно, никаких торчащих ниток.
Несколько пар влюблённых в XVIII и XXI вв. ищут другое тело Христа и другое тело — другую ипостась, ту, что за порогом жизни — человека. В одном из интервью Павич сказал: «В „Другом теле“, вы можете найти то, что даёт вам новое понимание Библии. Но Библию невозможно понять до конца. Эта книга всегда жива и дышит. Основа — тот факт, что Иисус показал нам второе тело, восстав из могилы… в моём возрасте (на момент выхода романа ему было 77) естественно задаваться этим фундаментальным вопросом: что с нами будет после смерти? Я считаю, что вы можете ощутить поцелуй или что-то иное, что посылает вам ушедший, который вас любит».
Важным для автора является вопрос, что такое «другое тело» и можно ли его обрести после смерти. Павич обращается к Библии, евангелиям, к буддизму, Зогару, к трактатам немецкого христианского мистика конца XVI в. Якоба Бёме и другим, при этом он остаётся верен себе, предлагая читателю несколько вариантов ответа на вопрос, есть ли некая форма существования человека после его смерти.
«Я не хотел врать — я не хотел говорить, да, у вас будет другое тело. Я лишь хотел показать, с какими проблемами мы столкнёмся для того, чтобы заслужить другое тело — и духовное, и телесное», — признаётся Павич.
Не стоит, однако, сразу же делать вывод, что это религиозный роман или теологическое размышление. Во-первых, в своих поисках герои предлагают собственные трактовки догматов, сравнивают их с восточными учениями и эзотерическими системами, обращаются к более древним (языческим) ритуалам, магии и т.д. Во-вторых, помимо вымышленных персонажей, в романе действуют реальные исторические лица: Захария Орфелин, сербский просветитель XVIII в., и книжник Гавриил Стефанович-Венцлович. Их образы, ожидаемо, расходятся с традиционным представлением о них, хотя биографические данные сохраняются без изменений. Павич — такой Павич: разбираетесь вы в проблеме или нет, удовольствие от чтения гарантировано. Если вы, конечно, гурман.
Есть в романе и автобиографические элементы: автор-повествователь живёт в белградском районе Дорчол, где жил писатель, работает в архивах венецианской Национальной библиотеки Святого Марка, в Румянцевской библиотеке в Москве, собирает книги по истории литературы, его жена так же, как жена Павича Ясмина Михайлович, была его студенткой в университете, а могила автора-повествователя находится на белградском кладбище по адресу улица Рузвельта 50, где впоследствии действительно будет похоронен Павич.
В одном из эпизодов романа автобиографическому герою начинают возвращать его произведения: их вручают читатели библиотеки, поскольку её руководство приняло решение освободить свои фонды от всех книг, напечатанных кириллицей, несколько позже книги начинают приходить по почте, они копятся и копятся, а с определённого момента начинают вытеснять живущих в квартире. Однажды полки опустеют: книги вылетели через окно… некоторые из них на лету запутались в электрических проводах, поранились и упали на землю. …Один такой раненый экземпляр «Внутренней стороны ветра» валяется в луже.
Чтобы спойлерами не испортить впечатление от романа, расскажу только об одной из нескольких концепций «другого тела», о самой ожидаемой, связанной с творчеством. Она представлена в том же эпизоде, где автору-повествователю возвращают его книги:
Казалось, что я тащу самого себя. Но только какого-то другого себя, меньшего. Ведь мой груз действительно был таким тяжёлым, словно я несу кого-то. Какое-то тело, меньшее, чем моё. Другое тело?
Для человека, главный инструмент которого — письмо, жизнь после смерти — его произведения, и автор жив до тех пор, пока его читают. В конце романа Павич «возвращает» писателю его литературное (другое) «тело»: окажется, что возвращение книг автору было фантазией.
Роман «Другое тело» Павич считал одним из лучших своих произведений, однако, редкий читатель продолжал следить за его творчеством достаточно долго, уставая от густой метафоричности его языка или пресытившись требующей особой концентрации при чтении игрой с формой произведения. Этот роман заметно отличается: меньше игр, больше смыслов — вечных, важных, но легко поданых.
Обеспечим имениннику «другое тело»?
Читать здесь: https://readli.net/drugoe-telo/