В этом году исполнился 21 год с момента бомбардировки авиацией НАТО Союзной Республики Югославии, а также введения миротворческих сил в Косово. Не секрет, что события двадцатилетней давности обеспечили косовским албанцам необходимые условия для одностороннего провозглашения независимости 17 февраля 2008 года и формирования своей государственности на территории сербского Автономного края Косово и Метохии. В дальнейшем часть мирового сообщества признала край в качестве суверенного государства, что и определило современную международную повестку, ставшую ключевой не только для балканского региона, но и для мировой политики в целом. Вопрос целостности Сербии продолжает сегодня оставаться для Белграда одной из сложнейших политико-территориальных, экономических и этноконфессиональных проблем.
Возвращение Косово и Метохии является для сербов отнюдь не второстепенной геополитической задачей. Ее решение положило бы конец разделению сербского народа как минимум на южном, «косовском» направлении. Несмотря на очевидную напряженность, с 2013 года между Белградом и Приштиной предпринимались попытки урегулировать конфликт. Однако в последние годы характер отношений между албанцами и сербами стал более острым из-за действий властей Косово. При этом главным вопросом, вызвавшим как международную, так и внутреннюю для обеих сторон конфликта политическую полемику, стала тема возможного т.н. «разграничения» между непризнанным Косово и Сербией.
Для Приштины ключевым вопросом остается законное признание своей независимости со стороны официального Белграда, что позволит косоварам приблизиться к долгожданному вступлению в НАТО и Европейский союз.
22 апреля прошлого года в Берлине состоялась встреча между президентом Сербии Александром Вучичем и косовским лидером Хашимом Тачи при посредничестве Германии и Франции. Саммит вызвал широкий общественный резонанс как в Белграде, так и в Приштине. В результате встречи были достигнуты договоренности о продолжении переговорного процесса. Тем не менее до сегодняшнего дня проблема достижения какого-либо соглашения по «разграничению» остаётся нерешенной.
Ещё одним своеобразным «результатом» переговоров стал внутриполитический резонанс как в Сербии, так и на территории непризнанного Косово. Оппозиционная общественность и там, и там выразила недовольство самой возможностью переговоров. В Сербии инициатором протестов выступила несистемная оппозиция и Сербская православная церковь, традиционно отрицающая любые альтернативные пути решения «косовской» проблемы, кроме воплощения положений резолюции СБ ООН №1244, где гарантируется территориальная целостность Сербии. В Косово протест возглавил экс-«премьер» самопровозглашенной республики Рамуш Харадинай, заявивший о недопустимости пересмотра границ Косово в пользу Белграда.
Следует отметить, что особую роль в низкой продуктивности прошлогодних переговоров сыграла Германия: канцлер Ангела Меркель решительно подчеркнула, что о возможном пересмотре границ не может идти и речи. Это вполне очевидно в свете территориальных споров на европейском пространстве, которые до сих пор остаются «ахиллесовой пятой» Брюсселя. В свою очередь, Париж придерживается иной точки зрения по урегулированию, допуская компромисс с учетом интересов обеих сторон. В целом, ни одно из европейских государств-посредников не готово брать на себя инициативу в разрешении косовского кризиса. Что касается США, то Вашингтон в лице администрации Дональда Трампа, наоборот, стал претендовать на руководящую роль в переговорном процессе на Балканах.
Особую важность в контексте проблемы Косово приобретает позиция Российской Федерации. Москва не раз заявляла о поддержке территориальной целостности Сербии, а также о необходимости обеспечения законных интересов всех этнических групп в регионе, подчеркивая при этом основополагающую роль резолюции СБ ООН №1244. В то же время, Россия рассматривает и другой возможный путь решения ситуации по Косово. 4 декабря 2019 года состоялась сочинская встреча президентов Сербии и России Александра Вучича и Владимира Путина, на которой российский лидер отметил, что «Россия может поддержать компромиссное решение ”косовской” проблемы, если таковое будет достигнуто между Белградом и Приштиной. Мы, безусловно, поддержим позицию Сербии». Это позволяет президенту Вучичу вне зависимости от итогов переговоров по «разграничению» рассчитывать на поддержку России. Кроме того, существует и вероятность принятия в СБ ООН новой резолюции взамен №1244, где были бы зафиксированы новые согласованные условия «разграничения».
Основной повесткой переговорного процесса продолжает оставаться гуманитарная катастрофа, которую переживают сербы Косово, подкреплённая целенаправленной антисербской политикой властей края. Примечательно, что в конце 2018 года Приштина ввела 100% заградительные пошлины на товары из Сербии и Республики Сербской Боснии и Герцеговины (которые до сих пор полностью не отменены), что нанесло значительный удар, в первую очередь, по косовским сербам. Кроме того, власти самопровозглашённой республики блокируют создание сообщества сербских муниципалитетов и деятельность «Сербского списка» – политической партии, представляющей интересы сербских общин на севере края, а также непрерывно инициируют различного рода силовые акции, грубо нарушающие политические и гражданские права косовских сербов. Наглядным примером стали события в Косовской Митровице 29 мая прошлого года, ознаменовавшиеся вводом вооруженных албанских формирований в районы проживания сербов и последующими насильственными действиями со стороны косовского спецназа. Это в очередной раз подчеркнуло дискриминационный характер политики Приштины. Ответной реакцией со стороны Белграда стало решение президента Сербии временно привести войска в боевую готовность. Таким образом, наряду с вопросом территориальной целостности Сербии ощущается проблема защиты прав и свобод этнических сербов на территории Косово и Метохии.
В чём же заключается предложенная президентом Вучичем концепция «разграничения», ставшая новым взглядом Белграда на косовский кризис?
В условиях объективной невозможности прямого контроля Сербии за ситуацией в крае Приштине предлагается частичное изменение границ. В частности, речь идёт о передаче косовских районов проживания этнических сербов (Звечан, Зубин-Поток, Лепосавич, северная часть Косовской Митровицы) Белграду в обмен на частичное признание со стороны Сербии края в качестве субъекта. При этом в рамках предполагаемого соглашения сербские власти не будут признавать Косово де-юре, а лишь снимут своё возражение на вступление Косово в международные организации. Другая составляющая идеи Вучича — экономическая, где особо подчеркивается важность снятия Приштиной заградительных барьеров в отношении сербских товаров.
Что касается сохранения памятников сербского культурного наследия, расположенных на территории края, то в рамках переговоров обсуждается возможность наделения сербских церквей, монастырей и некоторых населенных пунктов особым политико-правовым экстерриториальным статусом под эгидой ООН. Подобный прецедент уже существует, это гора Афон на территории Греции.
Существуют и другие сценарии, которые, правда, вызовут лишь продолжение кризиса. Речь о сохранении «статуса-кво» и переходе конфликта в «горячую» фазу. Статус-кво фактически приведет к «заморозке» переговорного процесса между Белградом и Приштиной на неопределенный срок. Такой путь не выгоден ни одной из сторон. «Горячий» сценарий развития кризиса спровоцирует необратимые геополитические процессы, которые затронут весь регион и, скорее всего, вызовут новую перестройку этноконфессиональных границ на Балканах. Несомненно, что такой ход развития событий приведёт к гуманитарной катастрофе для всего региона, к очередной гонке вооружений вплоть до возникновения глобального очага противостояния, в чём не заинтересованы Белград и Приштина.
Таким образом, именно переговорный процесс в разрешении косовского конфликта является единственно конструктивным путём, преимущество которого особенно подчеркивается президентом Вучичем.
Существует также несколько вероятных моделей развития событий (помимо предложенной президентом Вучичем): так называемый «албанский» и компромиссный сценарии.
«Албанский» («пакетный») вариант представлен следующими требованиями косоваров: обмен сербских муниципалитетов Косово на районы Сербии, населенные преимущественно этническими албанцами (Прешево и Буяновац).
Помимо этого, «албанская» модель предусматривает признание независимости края официальным Белградом. Именно вторая задача является для Приштины наиболее приоритетной.
Что касается «компромисса», то этот вариант подразумевает соотношение концепции Вучича и позиции косовских албанцев.
Учитывая международную обстановку вокруг Косово и Метохии, в последние годы началось существенное послабление политики Вашингтона и Брюсселя в отношении Западных Балкан. Это связано с внутриполитической борьбой как внутри США, так и с противоречиями в Европейском союзе. Вырисовывается уникальная обстановка для манёвров Белграда, обладающего вполне реальными инструментами решения косовского кризиса (пускай и частичного).
- Также по теме — Косовские шахматы: Брюссель против Вашингтона?
Рассматривая проблему Косово, мы должны учитывать реальность: более чем десятилетнее существование непризнанной республики на территории края Косово и Метохия значительно изменило соотношение сил не в пользу Белграда. Доминирование этнических албанцев над небольшим сербским меньшинством, непрерывные угрозы разрушения сербских святынь (монастырей Високи Дечани и Грачаница, а также Печской патриархии), открытая граница между Приштиной и Тираной, а также заявления о возможном создании «Великой Албании» – всё это объективные факты сегодняшнего дня. Новые попытки, грубо говоря, «переварить» Белградом территорию Косово и Метохии могут привести к необратимым последствиям для сербов. Более того, в последнее время происходит усиление и модернизация косовской армии, а сепаратистское правительство края взяло курс на вступление в Североатлантический альянс. В такой ситуации определенно не приходится рассчитывать на возвращение территории в состав Сербии военным путём. По сути в нынешних условиях Белград не просто вынужден, а обязан реализовывать именно модель президента Вучича для того, чтобы в будущем обеспечить более выигрышные для сербского народа позиции.
Что касается косовской повестки внутри сербского общества, то не секрет, что распространенный лозунг ”Косово je Србиja” стал частью популистской риторики и используется сербскими оппозиционными деятелями с целью дискредитации руководства страны. Существуют и другие точки зрения по «косовской» проблеме, разделяемые частью несистемной оппозиции. К примеру, лидер «Движения свободных граждан» актёр Сергей Трифунович вовсе заявил, что если будут соблюдены условия между двумя сторонами по возвращению сербов и разрешению имущественных вопросов, а также учтена позиция церкви на территории края, то почему бы и не признать Косово.
В данном случае концепция Вучича выглядит более просербской. Де-юре признать Косово – значит окончательно подтвердить законный статус самопровозглашенной республики, теряя при этом как инструменты влияния на международной арене, так и возможность возврата территории края. Таким образом, Белград не только окончательно лишится законной части страны, но и создаст для себя невыгодную геополитическую конфигурацию. В этом контексте концепция Вучича выглядит более продуманной и гибкой. С одной стороны, она позволит сербским властям частично вернуть свои территории, повысить степень присутствия в крае, гарантировать безопасность косовским сербам и защиту культурному наследию Косово. С другой стороны, от Сербии продолжает зависеть процесс вступления Косово в ЕС и НАТО.
Следующим моментом, на который следует обратить внимание, является то, что в рамках концепции, предложенной Вучичем, у Сербии появляется вполне реальный шанс стать региональным лидером в плане дипломатии, использующим одновременно многовекторные формы интеграции и широкий спектр переговорных форматов, что ещё в недавнем прошлом невозможно было представить. Президент Вучич не просто предложил модель частичного решения конфликта, он обозначил приоритет высокого качества жизни, экономического и социального благополучия как в стране, так и во всем регионе.
План сербского президента позволит создать новые условия для взаимодействия Белграда по болезненным вопросам не только с Приштиной, но и с Сараево, Загребом, Тираной и другими региональными и внерегиональными игроками.
Наконец, президентская концепция «разграничения» выглядит как-никак самостоятельным взглядом на тянущуюся десятилетиями международную проблему. Расширение НАТО на Балканах и, в частности, в отношении Косово может быть приостановлено через реализацию идей Вучича и благодаря смелым дипломатическим шагам официального Белграда. Дело в том, что нейтральная Сербия оказалась «зажатой» Североатлантическим альянсом с нескольких сторон. В НАТО вступила Северная Македония, а в дальнейшем в его состав хотят войти власти Косово.
Опыт реализации в Косово модели «разграничения» может сыграть положительную роль и на боснийском направлении. Проблемы территориального устройства и этноконфессионального диалога в Боснии и Герцеговине фактически сохраняют за этим балканским государством статус «Failed state». Здесь аналогичным способом может быть найден компромисс, выгодный для сербов (Республики Сербской), однако пока что это вопрос будущего.
Сейчас же Белграду необходимо положить конец притеснению этнических сербов в крае. Как заявил президент Вучич после ноябрьской встречи со спецпредставителем Госдепа США Мэтью Палмером, «Сербия готова к компромиссу, но не готова к унижению и принижению собственного народа в Косово и Метохии и во всем государстве». Возвращение косовских сербов под гарантированную защиту Белграда поспособствовало бы решению этнической стороны проблемы.
Таким образом, концепция Вучича потенциально может вывести Сербию и Западные Балканы из кризисной ситуации. В любом случае, Приштина, требующая от Белграда признания своей независимости, способна сдвинуть процесс с мёртвой точки, пойдя на определенные уступки, и при этом косовары решат свои интеграционные задачи. Несмотря на историческую «травму» сербов в вопросе принадлежности Косово, именно модель «разграничения» позволит обеспечить косовским сербам гарантии политических и гражданских прав и свобод. Такой результат, безусловно, не способен полностью решить проблему статуса края, но он хотя бы возможен (при условии сохранения диалога с Приштиной). Невзирая на различия в подходах сторон, именно концепция «разграничения» Вучича способна значительно повлиять на разрешение кризиса при готовности обеих сторон договариваться. В будущем же откладывание «разграничения» не сможет гарантировать положительных результатов для сербской стороны.