Всем известны страсть балканских народов совать свой нос куда не следует, задавать ненужные вопросы, а также желание как можно скорее поделиться добытой информацией со всеми окружающими… и прежде всего, с организациями, чья обязанность — все знать. Говорят, что во время Второй мировой войны, после оккупации немцами Белграда, у здания, где располагалось Гестапо, образовалась очередь, словно сливочное масло раздавали. Каждый хотел чем-то поделиться с фрицами в кожаных пальто. Дошло даже до того, что немцы попросили горожан вернуться домой и сообщить обо всем в письменном виде.
Даже древние славяне во время заселения Балкан имели организованную разведку в виде пастухов, которые крутились вместе с козами у вражеского лагеря, или музыкантов, которые проникали во вражеские гарнизоны с целью сбора данных, распространения пропаганды и подрыва боевого духа вражеских воинов путем исполнения хитов в стиле Елены Карлеуши и других звезд треш-музыки Сербии. С тех пор и пошла слава о наших людях как о прирожденных разведчиках. Это подтверждает и история знаменитого Душко Попова — двойного агента, который во время Второй мировой войны работал и на немцев, и на англичан. При этом он был еще и служащим правительства Сербии в изгнании. Сведущие люди утверждают, что это далеко не полный его послужной список. Говорят еще, что Ян Флеминг, создавая образ своего агента 007, использовал в качестве прототипа и личность серба Душко.
Но вернемся к истории, ко временам царя Душана Сильного — одного из самых могущественных сербских правителей, создавшего империю с выходом на три моря. В Средние века, когда сербское государство было на вершине своего могущества, разведка имела большое значение. Царь Душан особое внимание уделял своим лазутчикам и воеводам-краишникам — дворянству из пограничных областей, которым в задачу ставился сбор данных о коварных врагах, возможных врагах, а также о друзьях и родственниках.
Сведущие люди утверждают, что Душан имел в рядах своего дворянства хорошо развитую агентурную сеть, целью которой было пресечение возможной династической заварухи, изолирование непослушных князьков, а также контрразведка, что говорит о достаточной для того времени развитости организации. О значимости, которую Душан Сильный придавал контрразведке, свидетельствует и его знаменитый Кодекс законов. Меры, которые Кодекс предусматривал для обвиняемых в государственной измене, шпионаже и взломе печатей с документов госадминистрации, мы не можем себе даже представить. Они были настолько ужасны, что любой злодей наложил бы в штаны об одном их упоминании. Так вот и выходит, что сербская любовь к государственной безопасности и органам разведки имеет исторические корни!
Даже во времена турецкого владычества в Сербии была развернута активная разведывательно-информационная деятельность. Нужно это было, чтобы вовремя скрыться от янычар и турецких князей. Потом настал момент, когда сербы окрепли и подняли восстание, и без разведки и контрразведки данное историческое событие накрылось бы медным тазом. Само собой, что сербские князья и предводители, и особенно вождь Карагеоргий, очень интересовались делами в турецких гарнизонах и во вражеском тылу.
Впрочем, не только турки были объектом интереса сербских разведчиков. Лазутчики работали по разным направлениям интересов командования повстанцев, в том числе в Австрии и России. Работа контрразведки, в основном, была сосредоточена на сохранении головы Карагеоргия на положенном ей месте, в чем они, как нам известно, не до конца преуспели: Карагеоргий был убит в 1817 году, после подавления Первого сербского восстания. Но все-таки во время самого восстания контрразведка показала себя неплохо.
Следующим пунктом в списке приоритетов контрразведки было обнаружение иностранных шпионов — прежде всего, турецких, — а также выявление своих дезинформаторов, борьба с пораженческими настроениями и внутренними элементами, симпатизирующими туркам. Достаточно вспомнить случай, когда знаменитый воевода Стоян Чупич на месте убил провокатора, который восхвалял турецкие войска, утверждая, что сопротивление бесполезно.
Управляющий Совет 1808 года издал указ о том, что все, подозреваемые в шпионаже в пользу врагов, подлежат изгнанию из Белграда и других городов. Тогда все прошло благополучно: Сербию хотя бы не обвинили в этнических чистках.
Из старых книг нам известно, что сербские «праразведчики» использовали многочисленные приемы разведки, в том числе тайнопись. Послания записывались лимоном и разбавленным порохом. Для отправки выдумывались разные способы, чтобы информация не попала в турецкие руки. К примеру, самый распространенный вариант – это зашить записку в одежду, спрятать в седло или опустить в банку с вареньем или в бочонок вина. Иногда использовались полые пастушеские и священнические посохи. Что касается самих связных, они переодевались в людей, не вызывающих подозрений: в костюмы грузного турка, монаха или забитого крестьянина.
Позднее, во время правления Милоша Обреновича, работа сербских разведчиков улучшается благодаря врожденной хитрости и таланту самого князя Милоша: он просто не позволял себя нагреть. Некоторые методы, им же внедренные, использовались и развивались в сербской разведке многие последующие десятилетия. Существует фраза, приписываемая Берии: «Служба — это я». Скорее всего, именно князь Милош это выражение полностью воплотил в жизнь, особенно во время Второго сербского восстания и в период своего первого правления. Умные люди, занимающиеся этой темой, утверждают, что политическая разведслужба в Сербии образовалась между 1830 и 1835 годами, хотя она точно существовала еще с начала Второго сербского восстания, но в более примитивной форме. Вся та разведслужба, как и весь сербский госаппарат, на самом деле были личной полицией Милоша, которой он управлял по собственному усмотрению, и отвечала она только перед ним. Само собой, она походила но то, что бы мы сегодня назвали разведслужбой, либо тайной полицией, либо как-то еще. Но то, что она существовала и приносила результаты, не вызывает сомнений!
Хотя при князе Милоше у сербов еще не было разделения на военную и гражданскую разведку, как и четкого деления на службы, действующие в стране и за границей, при нем заметно выделились два приоритета: сохранение безопасности князя (а сам князь и есть Сербия) и правопорядок в стране. Его разведка контролировала все области общественной жизни, занималась политическими вопросами и учреждениями, копалась в экономической жизни страны, влезала в деятельность здравоохранения, образования, печати, церкви, эмиграции, иммиграции, транспорта. А уж с какой особой страстью эта организация вмешивалась в частную жизнь граждан!…
Лишь после окончательного освобождения от турок в Сербии учреждается первая «взрослая» и серьезная разведслужба, причем военная. Она именовалась разведывательный отдел.
Еще серьезнее темой безопасности начали заниматься во время образования Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев. Известные своими склонностями стучать, шпионить, всаживать нож и другие предметы в спину три упомянутых народа занялись организацией госучреждения, которое просуществует семьдесят лет. Так 7 декабря 1918 года было образовано Министерство внутренних дел. Оно имело всего четыре сектора: Отдел государственной безопасности, Отдел общественной безопасности, Юридический отдел и Отдел по самоуправлению. Первый состоял из следующих подразделений: по подавлению внутренней антигосударственной и разлагающей деятельности, по полицейскому надзору за иностранцами и пассажирским транспортом, административный и по делам печати.
В те времена на сто тысяч жителей Белграда были минимум тысяча жандармов и сто инспекторов Отдела государственной безопасности. Когда король Александр переименовал Королевство СХС в Югославию, умножились и разные службы, прежде всего, военные. К примеру, в составе министерства армии и флота появились военная разведка, контрразведка и отдел шифровки.
Кроме того, при МВД существовали контрразведка и политическая полиция. За государственной безопасностью следило Управление национальной безопасности со своими отделами: политическим, спецразведки и спецбезопасности.
Главной инстанцией был политотдел — острие меча королевской секретной полиции. Отдел спецразведки управлял делами контраразведки югославской секретной полиции. Отдел спецбезопасности занимался учетом всех подозрительных лиц, а также тем, что сегодня называют аналитикой. В отделах на местах были образованы особые реестры доносов. Копии донесений отсылались в Белград, и когда кипа бумаг достигла высоты египетских пирамид, пришлось учредить Центральную картотеку югославской секретной полиции.
Самым крутым агентом в тот период был знаменитый Драги Йованович. Если Драги брался за дело, преступнику — крышка: об этом знали все. Насколько он являлся мастером своего дела, свидетельствует то, что позже он был назначен действующим тайным советником МВД Королевства Югославии.
Что касается секретной полиции, то ей было присуще заниматься таким экстремальным видом спорта, как антикоммунизм. Когда немцы оккупировали Югославию, почти все агенты перешли под их знамена. Можно сказать, что коллективный «переход» произошел во главе с Драги.
Во время оккупации самой дурной славой пользовался Антикоммунистический отдел Особой полиции Белграда. Из трехсот городских агентов в Антикоммунистическом отделе служили 90. Само собой, подразумевалось их близкое сотрудничество с Гестапо. А серым кардиналом в оккупированной Сербии был именно Драги Йованович, и во главе полиции он оставался вплоть до 1944 года. За почти четыре года через руки его агентов прошли полторы тысячи сторонников компартии, примерно 600 из них расстреляли.
С наступлением коммунистической эпохи в стране набрала популярность народная поговорка «ОЗН-а све дозна» — «ОЗН-а все знает». Озна — это не имя старой бабки, а аббревиатура Отдела по защите народа (ОЗН), основанного лидером коммунистической Югославии Йосипом Броз Тито.
ОЗН образован в июне 1944 года на традиционной сербской территории – адриатическом острове Вис (Хорватия). В ночь с 11 на 12 августа он переехал с острова на территорию Сербии. Его управление разместилось в Белграде, в здании нынешнего агентства ТАНЮГ, на улице Обиличев венац. Потом оно металось туда-сюда, в том числе заседало в здание Музея революции. Главным героем в этой истории является знаменитый начальник ОЗН и позднее министр внутренних дел Сербии Слободан Пенезич-Крцун (многие улицы в разных сербских городах названы его именем).
В ОЗН входили четыре подразделения, в каждом было по три отдела. Первое подразделение занималось разведкой на оккупированных территориях и за границей. Второе было колыбелью легендарной УДБ (Управление государственной безопасности, аналог КГБ) и вело контрразведку на освобожденных территориях. Третье занималось защитой вооруженных сил, контрразведкой в ее рядах и созданием агентуры в самой армии, из чего в 1946 году появилась на свет КОС (Контрразведывательная служба). Четвертое было самым занудным – занималось статистикой, приемом техники, обработкой и защитой данных. Вооруженной рукой данной секретной полиции был Корпус народной обороны Югославии, известный как КНОЮ.
Белград всегда был на особом счету, и коммунисты выделили его в особый административный субъект: организация ОЗН в столице в корне отличалась от структуры службы в целом. В Белграде было сформировано целых 16 филиалов (каждый район имел своих личных гэбистов). В 45-ом была проведена реорганизация, число филиалов было сведено до семи, плюс существовало два отдельных — для городов Земун и Панчево.
Из известных личностей ОЗН стоит упомянуть и наследников Крцуна – Милоша Минича Черного, пересажавшего кучу людей, а также Йово Капичича, чьи прямые наследники не так давно крутились около баскетбольного кольца и снимались в кино. Стоит сказать, что последний был черногорцем, что автоматически давало ему особое преимущество (большинство руководящих постов в Белграде занимали выходцы из Черногории).
ОЗН стал родоначальником всех последующих служб подобного рода в Югославии. Из данной организации произошли все последующие гражданские и военные разведки и контрразведки, в том числе и знаменитый КОС.
«Черного цвета у меня тело да желтый нос, каждое дитя знает, что зовут меня КОС»: «кос» в переводе с сербского означает дрозд.
Третье подразделение ОЗН занималось защитой вооруженных сил новой Югославии и вело контрразведывательную деятельность для нужд ЮНА, так что выделение этого отдела, согласно Конституции 1946 года, стало закономерным. Также в 1946 году были образованы Министерство народной обороны, МВД и МИД. В составе всех этих учреждений появились небольшие секретные полиции, которые уже действовали в составе ОЗН, но на различных полях деятельности.
МИД приютил орган, известный под аббревиатурой СИД (Служба информации и документации). Свое название СИД с гордостью понесет лишь после реорганизации в 1966 году, а до тех пор структура называлась Отдел анализа и документации МИД. Называли его еще и отделом координирования, но самое популярное название было «четвертый этаж».
А еще в 1946 году произошло переименование ОЗН в УДБ, и УДБ перешла из подчинения Министерству обороны под МВД.
Первый отдел УДБ возился с организацией и координацией разведки за границей. Второй был основной политической полицией, а третий занимался контрразведкой, имея в составе четыре подразделения: Запад, Восток, Север и Юг. Четвертый отдел занимался делами связи и регистрацией, а пятый отвечал за материальное обеспечение и экономическую деятельность. Шестой проводил агентурную и физическую защиту государственных и партийных деятелей. Здесь нужно упомянуть, что в рамках данного отдела существовало небольшое государство в государстве, которое занималось исключительно проверкой происхождения партийных и государственных служащих, а также членов их семей.
Не копались в прошлом и происхождении только самого Тито. Это было чревато печальными последствиями для рискнувшего.
Седьмой отдел УДБ занимался криптографической защитой секретных данных, шифровкой и исследованиями, связанными с ней. Восьмой отвечал за кадровую политику и дела организационного характера. Тут находилось и исследовательское подразделение, проводившее дознания для оперативного отдела. Интересно, что на Топчидере (район Белграда) была образована и высшая академия УДБ, которую окончили большинство тех, кто определял и недавнюю судьбу Сербии.
Следующая интересующая нас аббревиатура – СДБ, или Служба государственной безопасности. Образовано оно в 1966 году на основе УДБ, при Союзном МВД, причем как «инструмент самостоятельных, социалистических и революционных нужд рабочего класса и народов Югославии».
Конечно, рабочему классу не было дела до ОЗН, УДБ и особенно СДБ. Как по этому поводу выразился персонаж фильма «Красивые села красиво горят» дядя Веля, «пока вам хромой хорват (Тито) совал доллары в задницу, все было нормально». Что касается народов Югославии, свое мнение о госучржедениях страны показали события девяностых годов минувшего века. Получается, что тот, кто придумал описанное обоснование, оказался круглым дураком.
СДБ состояло из семи управлений (видимо, потому, что семерка — магическое число). Это контрразведка, внутреннее управление, эмигрантское, руководящее, территориальной обороны, уголовное и разведывательное. Каждая из республик СФРЮ имела свою службу госбезопасности. Как утверждают приверженцы теории заговора, эти службы стали зародышами развала страны. И Сербия имела в распоряжении свою службу, которую, по словам экспертов, постоянно держали на тормозах. Ей создавали и чинили препятствия, ставили подножки… как со стороны шишек из верхушки, так и со стороны союзной госбезопасности.
В шестидесятые и семидесятые годы СДБ Сербии находилась в таком плачевном кадровом, профессиональном и политическом положении, что завидовать было нечему. Служба занималась разведывательной и контрразведывательной деятельностью и делами политической полиции, хотя для этого она фактически совсем не была подготовлена. Во главе ее находились профессиональные полицейские, несмотря на то, что в других союзных республиках вовсю старались депроффесионализировать органы госбезопасности и создать из них подобие чиновнического аппарата.
Первым начальником СДБ был Райко Джакович. Большинство его преемников подвергались репрессиям со стороны главных закоренелых коммунистов либо гибли в ДТП. Длинная череда шефов СДБ заканчивается на Йовице Станишиче.
Предпоследней в длинной череде инкарнация сербской разведки стала служба РДБ (сектор госбезопасности). Это уже не управление и не служба, а просто сектор. Под этим именем ее представили общественности после того, как упомянутый узник Гаагского трибунала Станишич в 1991 году провел реформу МВД Сербии. В 1995 году в РДБ служило около двухсот агентов, отвечающих за регион Сербии (тогдашний обрубок от Югославии), Балканы, Европу, да и весь остальной мир. Во время упомянутого Станишича в составе РДБ образовано и противоречивое Подразделение для спецопераций – JСО.
Йовицу Станишича несколько раз приговаривал, оправдывал, выпускал на свободу и снова приговаривал к заключению Гаагский трибунал и его рудиментарные структуры. В итоге Станишича не спасло даже то, что ЦРУ открыто признало, что он был их агентом и «способствовал установлению мира в регионе». 30 июня 2021 года Международный остаточный механизм для уголовных трибуналов признал Станишича виновным в преступлениях, совершенных в Хорватии и Боснии и Герцеговине во время гражданских войн 90-х годов, и приговорил его к 12 годам тюрьмы.
В 1999-м РДБ состояла из 11 управлений и около 20 секторов, среди них, по словам сведущих людей, больше и лучше всех вкалывали управления разведки и контрразведки. Самым таинственным был отдел слежки. С 1998 года во главе госбезопасности был Радомир Маркович, в простонародье именуемый просто Раде. В момент прихода Марковича на пост начальника в его ведомстве служило около пяти тысяч постоянных сотрудников, а потом за год с копейками их число возросло до несколько десятков тысяч.
А потом пришел черед БИА: Агентство безопасности и информирования появилось на свет в 2002 году. Интересно, что тогда, впервые в современной истории Сербии, госбезопасность была выделена из состава МВД.
Что касается обязанностей Агентства, то к ним относится разведка, контрразведка и, как любят говорить сами безопасники, «…и другие дела из области госбезопасности». Теми «другими делами» являются борьба с организованным криминалом, террористами и прочее.
Ныне БИА состоит из десяти управлений: безопасности, разведки, техники, аналитического, защиты безопасности, международного сотрудничества, телекоммуникаций и информационных технологий, человеческих ресурсов, по юридическим и материальным делам, логистики, исследований и развития (в народе известного как Институт безопасности).
Радует то, что закон не позволяет БИА иметь собственные вооруженные формирования. И этим она резко отличается от своей прабабки ОЗН и некоторых близких родственников.