Каждая история, какой бы невероятной она ни была, имеет свой конец. Для 86-летнего Сильвио Берлускони конец наступил в больнице Сан Рафаеле в Милане в понедельник утром, 12 июня 2023 года. История его жизни поистине впечатляет, а его след на итальянской политической и общественной сцене неизгладим.
Берлускони пробыл на посту премьер-министра дольше, чем кто-либо в истории Итальянской Республики: 3339 дней, почти десять лет. Дольше, чем Андреотти, Де Гаспери, Моро, Кракси… В то же время он был самым противоречивым итальянским политиком со времён Бенито Муссолини и по сей день. Любимый или, по крайней мере, симпатичный значительному числу представителей итальянской нации в 60 миллионов душ, он был одновременно объектом ненависти и оскорблений значимого меньшинства граждан.
Берлускони был уникальным, революционным и взрывоопасным сочетанием динамичных инноваций и стремления к сохранению традиций. Эти крайности встречались в Берлускони как в личности и политике. Его партия «Вперёд, Италия!» с самого начала, с момента её основания в январе 1994 года, была отражением личности Берлускони и его взглядов на мир. Почти три десятилетия он постоянно призывал итальянцев голосовать в первую очередь за него лично, а не за какую-то идею или чётко сформулированную программу. Именно поэтому у Берлускони не будет преемника, а электорат партии, вероятно, примкнёт либо к «Братьям Италии» премьер-министра Джорджи Мелони, либо к «Лиге Севера» Маттео Сальвини.
О покойниках, как говорится, нужно говорить только самое хорошее, или, по крайней мере, хвалить, а осуждение следует оставить апологетам и клеветникам. В случае с Сильвио Берлускони это просто невозможно, потому что нет «объективной» оценки его личности и его поступков, не являющейся при том отражением предрассудков и ценностей того, кто выносит суждение о Рыцаре (il Cavaliere — титул, принадлежавший Берлускони на основании государственной награды за трудовые заслуги, по которому он был известен долгие годы).
Берлускони родился в Милане 29 сентября 1936 года. Он получил юридическое образование, а затем какое-то время выступал в качестве певца и артиста кабаре на круизных лайнерах. В 1963 году он основал строительную компанию «Эдилнорд». Её развитие началось с вклада отца в 30 миллионов лир на покупку участков и встречи с предпринимателем Пьетро Канали, которому молодой Берлускони предложил свою первую большую рабочую услугу: строительство квартала Кантьери Риунити в Милане. Застройщик предложил амбициозному новичку 10% доли; Сильвио попросил — и получил — 50%. О себе Берлускони говорил в первую очередь как о предпринимателе: он построил множество новых районов и посёлков, изменил модель телевидения и медиамаркетинга. В биографии «Итальянская история», опубликованной в 2001 году, Берлускони говорит, что, когда предприниматель входит в новый сектор, старые «лисы» смотрят на него с недоверием и многие высмеивают:
«Когда я занялся строительством, старался заботиться о качестве жизни жильцов строящихся мной районов и об окружающей их среде, высаживая сотни деревьев. Старые строители говорили, что это не продлится долго, всё с треском провалится! Когда я запускал свою телевизионную сеть, все говорили, что какой-то строитель не может конкурировать с Мондадори, Риццоли, Рускони, и все надо мной во весь голос смеялись!»
Чем громче был смех, тем упорнее Берлускони следовал своему пути. В 1970-е годы гиганты Рускони, Мондадори и Риццоли, старые медийные династии, начали войну, из которой Берлускони вышел победителем. Телевидение стало партнёром новых растущих компаний, которые хотели охватить широкую аудиторию в сфере, где государственной монополией неприкосновенно владела RAI (Radiotelevisione Italiana — итальянская общественная телерадиокомпания). Успех Берлускони в получении национальных частот и в создании медиаимперии нового типа был основой его власти, огромного богатства и политических амбиций.
Будучи чрезвычайно успешным бизнесменом и миллиардером, Берлускони открыл для себя политику в начале 1990-х годов и влюбился в неё. Он стал не только политиком, но и государственным деятелем, с некоторыми слабостями, но в целом явлением положительным с точки зрения своих действий. На заре своей политической карьеры в начале 1994 года в своём обращении к соотечественникам Берлускони заявил:
«Италия — это страна, которую я люблю, где мои корни, мои надежды, мои горизонты. Здесь у своего отца и у жизни я научился профессии предпринимателя. Здесь я познал страсть к свободе. Я решил выйти на [общественное] поле и заняться общественными делами, потому что не хочу жить в несвободной стране, управляемой силами и людьми, тесно связанными с политически и экономически несостоятельным прошлым… С решимостью и усердием, которым меня научила жизнь, я вам говорю, что можно положить конец политике болтовни, тупых перебранок и безделья. Говорю вам, что вместе можно осуществить великую мечту: более справедливую Италию, великодушную к тем, кто в ней нуждается, более процветающую и миролюбивую, которая будет более современным и эффективным игроком в Европе и мире».
Стремление Берлускони к тому, чтобы Италия была самостоятельным игроком на международной арене, не нравилось внешним силам, источникам внешнего давления, vincolo esterno, которые присутствовали с первого дня существования Республики. После победы Запада в холодной войне глобалистские элиты приступили к работе по постепенному разрушению национального суверенитета стран Западной Европы, американских «союзников», которых нужно было держать в иллюзии суверенитета, пока борьба с СССР ещё продолжалась. После распада Восточного блока фарс закончился. В Италии это привело к краху Христианско-демократической партии, хотя её большая часть (ветвь Джулио Андреотти) десятилетиями была верным исполнителем американских указаний.
В тот решающий момент, в начале 1990-х, Берлускони появляется на политической сцене как защитник места Италии под солнцем глобализированной планеты как части Европы и Запада во главе с США, но не как безоговорочный слуга внешних сил. Когда одна надменная американская журналистка спросила Берлускони, какое у него видение, он ответил, что людям, у которых есть «видения», следует обратиться за помощью к врачу. Уже в начале своей политической карьеры он настаивал на том, что Европа — это не только ЕС Брюсселя, но и Россия как её неотъемлемая часть. Вскоре после этого глобалистские элиты признали Берлускони опасным суверенистом и начали использовать политизированную судебную систему в качестве инструмента борьбы с ним.
Обаятельный, одухотворённый, остроумный и элегантный, с бархатным певучим голосом, очень успешный в бизнесе, охочий до женщин и привлекательный для них, прекрасный знаток менталитета и духа своего народа, Берлускони был поистине непобедимым явлением на итальянской политической сцене. Вот почему глобалисты использовали против него судебную систему, грубый политизированный аппарат, который превратился в политический инструмент врагов суверенной Италии. Был создан рецепт Трёхсторонней комиссии, Давоса и банкиров, который остро апробировался против Берлускони в Италии в течение последних полутора десятилетий — и сегодня, как мы видим, применяется против Дональда Трампа в США.
Судебная власть, вынесенная из государства как инструмент транснациональных элит, как аппарат врага воли народа и суверенитета государства, стала зловещей формулой, которая годами мешала и сдерживала Берлускони посредством 20 выдвинутых против него обвинений в уклонении от уплаты налогов, растратах и т.п., но так и не сумевшей уничтожить его. Нарушения за Берлускони были, но инквизиционные методы, которым он подвергался, никогда не были соизмеримы с его грехами.
Берлускони был нужен Италии и сегодня, при премьер-министре Мелони, которая позиционирует себя как патриотка на внутренней сцене, но является послушным атлантистом на внешней арене. В какой-то мере он тормозил чрезмерное присоединение Италии к антироссийскому лагерю и выступил за начало мирного процесса на Украине. В конце концов, Берлускони настигли проблемы со здоровьем, которые преследовали его годами: рак простаты, шунты в сердце, ковид, пневмония, лейкемия. Берлускони вёл много битв. Самой тяжёлой была та, в которой он в итоге проиграл: битва с болезнью и неумолимым течением времени.
Сильвио Берлускони, несомненно, является самой выдающейся фигурой в Италии после Второй мировой войны. И друзья, и враги политика сходятся во мнении относительно важности его личности. Для одних он прекрасно интерпретировал чаяния и потребности своего народа. Для других он всегда был вульгарным видеократом и циником сомнительной морали. Берлускони отвергал «политический» профессионализм и «политический» жаргон в соответствии со своей верой в то, что вся нация сравнима с фирмой, которой следует управлять как бизнес-проектом. Устоявшиеся институты и ритуалы были для него скучным бременем.
Внешняя политика Берлускони основывалась на «личной дипломатии», на взаимопонимании и дружбе сильных мира сего, что особенно проявлялось в его близких отношениях с Владимиром Путиным. Вялый европеизм Берлускони и его неприязнь к власть имущим в Вашингтоне — за исключением Джорджа Буша-младшего и Дональда Трампа — соответствовали неприязни к нему европейских и американских лидеров. Берлускони не страдал комплексом неполноценности своих предшественников по отношению к Берлину и Парижу. Он справедливо отверг «европеизм» Ангелы Меркель и Николя Саркози, который означал отказ от защиты итальянских национальных интересов во имя мнимых «европейских интересов». Для Берлускони, стоит повторить, границы Евросоюза никогда не соответствовали Европе в целом, которая, по его мнению, обязательно включала и Россию.
С уходом Сильвио Берлускони заканчивается целая глава истории Итальянской Республики. Основатель новой и успешной правоцентристской коалиции, интерпретатор и вдохновитель нового способа ведения политики, он лавировал между стремлением переоформить модель подлинного либерализма в Италии и искушением управлять привычным способом закулисных сговоров. За тридцать лет активного присутствия в итальянской политике он внёс большой вклад в модернизацию её институтов. Он омолодил партийную систему, реинтегрировал постфашистское правое крыло «Национального альянса» (Alleanza Nazionale) в правительственное большинство и «институционализировал» сепаратистские устремления «Лиги Севера».
С другой стороны, Берлускони не удалось провести многие из обещанных им реформ, которые необходимы для реализации той модели Италии, к которой он стремился: меньше государства и больше рынка, во имя политической программы, дающей толчок застойной экономике. Несмотря на свои обещания и долгое пребывание во главе правительства, в итоге даже Берлускони не смог преодолеть сопротивление могущественных лобби и корпораций Италии — бесконечно сложной страны, которой всегда было трудно управлять.
Фото: Reuters