Сегодня, 24 марта, в Москве в матче за право представлять свою страну на Чемпионате мира в Катаре должны были сойтись сборные России и Польши. Но игра не состоится из-за нежелания поляков играть со «страной-агрессором». Это мнение разделяют и федерации Швеции и Чехии. Дело в том, что стыки на ЧМ — двухэтапные, и, в случае положительного исхода в игре с поляками, победитель этой пары достался бы нам. Так бывает: еще в начале февраля пресс-службы сборных Польши и России дружески подкалывали друг друга в Твиттере, а теперь «больше не друзья», и на преодоление этого разлома понадобятся годы. Решение ФИФА и УЕФА знаменует собой начало бессрочного и, казалось бы, беспрецедентного «бана», наложенного на весь российский спорт. Не помог ни «моральный капитал» в виде прекрасно организованного Чемпионата мира-2018 (президент международной федерации Джанни Инфантино назвал его лучшим за всю историю), ни многомиллионное спонсорство «Газпромом» Лиги Чемпионов (контракт разорван, а на месте рекламного баннера теперь немым укором «отсвечивает» надпись PEACE – МИР). Однако у меня возникает стойкое ощущение дежавю.
Май 1992 года. Сборная Югославии под руководством Ивицы Осима отправляется на контрольные сборы перед Евро-92. Тренер был югославом в полном смысле этого слова: родился в Сараево, отец – хорват, прабабка – словенка; женился на боснийской мусульманке. И играли в его команде представители всех союзных республик. Команда располагала россыпью звёзд, причем в самом соку: хорваты Звонимир Бобан и Роберт Просинечки, черногорец Деян Савичевич, сербы Предраг Миятович и Синиша Михайлович и еще много известных имен. За два года до этого югославы на равных бились на чемпионате мира с самим Марадоной, уступив лишь по пенальти.
Карты смешала война в Боснии. В конце марта 1991-го, за четыре дня до первых вооруженных столкновений, «плави» (то есть «синие» — такое прозвище носила команда) обыграли в Белграде Северную Ирландию. 1 мая там же проиграли датчанам, а 16-го громили Фареры. Сильнейшие игроки хорватского происхождения выходили на поле. Никакой вражды между ними и сербами не было. Команда Осима будто и не замечала происходящего вокруг политического кошмара. До поры.
«Страну постепенно охватывала гражданская война, но мы, спортсмены, жили в своем мире. По крайней мере, до 1992-го. Особенно в Белграде. Мы не думали о политике, нас интересовала только игра. Поэтому не удивляйтесь, что тот период я считаю замечательным. Поставьте себя на мое место: 22 года, я – красивый, богатый, популярный, у меня множество важных друзей. Я выступаю за любимую команду, болельщики меня обожают, я выиграл все, что можно», – вспоминал Синиша Михайлович, к слову, обладавший пушечным ударом.
Сначала ушли хорваты и словенцы, затем, доиграв «отбор» – почти все боснийцы и македонец Дарко Панчев. 16 октября в Торсхавне, на гостевом матче против Фарер, единственным хорватом в сборной был сам Ивица Осим. В день матча в городе Госпич хорватские военнослужащие расстреляли от 75 до 120 мирных сербских жителей. Через неделю ситуация с точностью до наоборот повторилась в деревнях Бачине, Хрватска-Дубица и Церовляне. Тут уже сербские ополченцы учинили расправу над мирными хорватами. Кровавый маховик на Балканах набирал обороты.
В марте 1992 года в Боснии прошел референдум о независимости: более 99% высказались за выход из состава Югославии, причем боснийские сербы (1/3 населения) референдум бойкотировали. Начались активные боевые действия. В начале апреля мусульманские боевики захватили центральную часть Сараево, в городе и по всей БиГ начались активные боевые действия. Под обстрел попали жена и двое детей главного тренера югославской сборной. «На фоне столь ужасных человеческих страданий я больше не могу оставаться на своем посту», – заявил Осим и раскланялся.
Под руководством нового тренера в Швецию улетело 18 футболистов (на два человека меньше положенного): сербы, черногорцы плюс двое македонцев и один босниец. 26 мая правительство Югославии официально проинформировало ООН: югославских войск на территории Боснии нет. Письмо на имя генерального секретаря Бутроса Бутроса-Гали подписал Слободан Милошевич. Генсек не поверил, и 30 мая, когда сборная Югославии уже вовсю тренировалась в Швеции, Совет Безопасности ввел новые санкции. В резолюции 757 речь шла о тотальных ограничениях, которые должны были затронуть все сферы. Закрытие югославских посольств во многих странах Европы, аресты счетов, торговое эмбарго, перекрытие границ для ввоза и вывоза грузов. Это спровоцировало в стране гиперинфляцию, безработицу и усугубило кошмар. Резолюция затрагивала культуру, медицину и спорт. Югославия должна была быть исключена из всех международных соревнований. Применительно к футболу решение отстранить Югославию от Евро принял глава УЕФА Леннарт Юханссон, собравшись с двумя вице-президентами в валлийском Ньюпорте (то есть без кворума, экстренного исполкома и прочих напрашивающихся инструментов).
Палки в колеса в плане «недопущения к участию» вовсю вставлялись и рядовыми службами Шведского Королевства. Дошло до того, что на базе, где тренировалась сборная Югославии, вырубили электричество. Потом было выселение из гостиницы. Именно так относятся к стране-изгою. Проблемным стало само возвращение на родину. Воздушное пространство было уже закрыто. Команду вызволял Стеван Попов. Этот миротворец и легенда авиации Балкан лично спас около 40 тыс. жителей Сараево, оказавшихся в осажденном городе. Именно ему поручили выполнить спецрейс Стокгольм – Белград. Пилот дозвонился Бутросу-Гали, и генсек ООН дал ему 24 часа на вывоз. Решение, однако, еще предстояло исполнить на практике. Только на второй день напряженных переговоров Попов получил от шведских властей добро на вылет. Напоследок те потребовали заплатить $2 тыс. за топливо. Футболистам пришлось скинуться, чтобы собрать нужную сумму.
Югославская сборная угодила в «бан» на четыре года (он распространялся и на участие в еврокубках для клубов страны), что лишний раз свидетельствует: при любой взрывоопасной ситуации футбольные чиновники идут по пути наименьшего сопротивления, отставив в сторону спортивный принцип. Как говорится, ничего личного. Но жизнь черно-белая, а трагедия одних часто оборачивается радостью для других. Наспех сколоченная сборная Дании (ее тренер Рихард Мёллер-Нильсен, находясь в законном отпуске, красил забор своего загородного дома, когда узнал, что надо срочно созывать команду; а многих футболистов в итоге собирали по пляжам теплых стран) поразила всю Европу феноменальной контратакующей игрой и добралась до титула. Помню хлесткий заголовок в российском еженедельнике «Футбол» накануне финала: «Немецкое пиво или датское молоко?!». Скандинавы решили этот гастрономический ребус в свою пользу. Но это уже совсем другая история.
Читайте также: И засияла «Красная звезда»
Фото: MN PRESS/ARHIVA