Тридцать лет назад, когда Мило Джуканович начинал свой путь к власти, он производил впечатление обычного молодого партийного аппаратчика. Сегодня же его сравнивают едва ли не с королем Николой I Петровичем — другим «политическим долгожителем», который правил страной 58 лет.
«Сын из сынов Монтенегро», создатель «балканской Колумбии» — резонансная фигура Мило Джукановича зачастую вызывает диаметрально противоположные отзывы — от самого плохого до самого хорошего — у тех, кто следит за политической сценой региона.
Журналисты и политологи пытаются разобраться с феноменом Джукановича путем изучения его политической биографии. В зависимости от изначальных взглядов, она превращается либо в историю талантливого стратега и патриота, либо в досье на западную марионетку, либо вовсе походит на легенду о мафиози у руля собственного государства. Попробуем и мы пойти тем же путем, чтобы, оттолкнувшись от самых ярких моментов его биографии, понять, в чем секрет успеха тридцатилетнего политического марафона Мило Джукановича.
Спортсмен, «комсомолец» и…
Мило Джуканович родился 15 февраля 1962 года в Никшиче. Он окончил экономический факультет Университета Подгорицы по направлению «Туризм» в 1986 году. Те, кто помнит его в годы учебы, описывают его как видного молодежного активиста и баскетболиста (Мило был капитаном команды «Любович»).
Говорят, что залогом успеха Мило на общественном поприще было то, что его отец Радован, видный функционер компарии, был судьей. Другие утверждают, что успешный старт карьеры был обусловлен происхождением: в Черногории это имеет существенное значение. Дед Джукановича, в честь которого его назвали, был партизанским генералом. С другой стороны, нынешние политические противники президента Черногории приводят пока никем не доказанный факт о том, что его дядя Блажо был командиром четников (сербские ополченцы монархического, националистического и антикоммунистического толка). Впрочем, скорее, именно благодаря собственным способностям Джуканович уже в молодости сменил больше кресел, чем их с конца восьмидесятых произвела известная югославская мебельная фабрика «Симпо».
В одной из баек, описывающей целеустремленность Джукановича, говорится о том, что даже к выпускным экзаменам в университете он готовился в нынешнем здании правительства Черногории, где трудился в молодежном президиуме, еще будучи студентом.
Во время «антибюрократической революции» Слободана Милошевича Мило стал одним из ярых борцов со «старой гвардией» в компартии, за что получил прозвище Мило Бритва.
Звезда Джукановича начала загораться осенью 1988 года, с началом забастовки рабочих фабрики «Радое Дакич» и Никшичского металлургического комбината. Полиция жестко разогнала протесты, но в январе 1989 года они возобновились. Тогда-то и был создан комитет, который должен был представлять рабочих, молодежь и интеллигенцию. В его составе особо выделялись будущий президент Черногории Момир Булатович, брат действующего президента Ацо Джуканович и нынешний председатель парламента Иван Брайович. Вскоре, 11 января 1989 года, Момир Булатович, Мило Джуканович и Светозар Марович — молодые львы «антибюрократической революции» — на волне рабочего недовольства взяли власть в компартии в свои руки.
В пику «бюрократам в галстуках» они носили свитера, тем самым демонстрируя близость к народу. Вскоре трио основало Демократическую партию социалистов, которая стала наследницей Союза коммунистов (тут можно провести аналогии с Социалистической партией Сербии во главе со Слободаном Милошевичем). На первые демократические выборы партия вышла с пророческим лозунгом «Годы начинаются с января».
Новые политики стали быстро приобретать популярность. Их называли «молодыми, красивыми и умными». Слагали о них даже песни. К слову, в то время появилась новая марка молотого кофе «ММС»: скорее всего, в названии были первые буквы имен детей владельца компании-производителя. В Черногории же многие думали, что на самом деле название кофе – не что иное, как сокращение от «Момир-Мило-Светозар»: эти люди настолько важны, что с ними начинается всякое утро.
Переломный момент, превративший Джукановича из партийного аппаратчика в человека, который вот уже тридцать лет сидит на «черногорском троне», произошел на 29-й день его рождения: 15 февраля 1991 года Мило стал председателем правительства Черногории.
Премьерское кресло в подарок
В большую политику Джукановича привел Момир Булатович, в то время — самый влиятельный кадр черногорских коммунистов. В своих мемуарах он писал, что приметил Мило, когда тот был еще студентом. И хотя Джуканович не проявлял особого рвения к учебе, у него была крепкая хватка.
«Мило Джуканович никогда не показывал стремления поднять свой уровень образования. Он не читал книг, специальную литературу. Не учил иностранные языки и ни разу не сел за компьютер. Но, как всякий прирожденный политик, он схватывал нужные вещи на лету. Он сопоставлял факты с молниеносной быстротой», — писал Булатович.
Он вспоминал, что когда впервые предложил Джукановичу стать председателем правительства, тот сказал: «Я бы с удовольствием», но признал, что не знает, как работать на этом посту. Булатович ответил, что это не имеет значения: «И я не знаю, как быть президентом страны. Будем учиться и работать вместе».
В своих воспоминаниях Момир Булатович четко охарактеризовал Джукановича как человека, говорившего просто, решительно и остро (под стать своему прозвищу — Бритва). То, что он только что узнал, или то, о чем получил поверхностное представление, тут же мог присвоить себе и говорил об этом как о некой истине, с которой живет с самого рождения. Кроме того, по мнению Булатовича, у Мило был особый психологический дар что-либо утаивать: он был очень убедительным, когда нужно было скрыть какие-то данные. Проще говоря, он в совершенстве овладел умением лгать, причем до такой степени, что сам верил в свой вымысел. Оттого-то у Мило никогда не было проблем с оппонентами, которые частенько ловили его на диаметрально противоположных утверждениях. Также Булатович утверждал, что молодой политик не имел таланта к планированию, но в области реализации уже намеченного ему не было равных во всей Черногории.
В 1991 году Джуканович все еще был верен коммунистической идеи. Черногорская коммунистическая партия сменила свое название на Демократическую партию социалистов последней из всех республиканских политических движений бывшей Югославии. Собственно, противники Джукановича по сей день припоминают его высказывания в защиту коммунистической идеи: «Черногория выстояла как остров свободы, когда другие были порабощены. Так почему же теперь она не могла бы выстоять, как остров коммунизма?».
К слову, в том же 1991 году черногорский парламент провозгласил Черногорию «экологической страной», утвердив проект Джукановича о защите окружающей среды.
Госслужба – контрабанда сигарет
Будучи на бумаге премьером, а по сути — вторым лицом в государстве, Мило Джуканович в то же самое время стал налаживать связи, которые помогли ему оставаться у власти вплоть до нынешнего момента.
Так, заняв место президента Авто- и мотосоюза Югославии (АМСЮ), он приобрел соратника в лице Вукашина Мараша, который впоследствии стал первым человеком в черногорских спецслужбах и доверенным лицом Джукановича. Именно он успешно выполнял роль связующего звена между официальными государственными и тайными частными делами. Мараш создал эффективно работающую сеть «независимых лиц», которые по необходимости посылают предупредительные сигналы защитникам режима Джукановича. Всего несколько лет назад один валютный инспектор вынес на суд общественности информацию о том, что был уволен со своей должности после того, как «обнаружил целый мешок валюты в АМСЮ» как раз в то время, когда эту организацию возглавляли Джуканович и Мараш.
Не забывал Мило и о спорте — важном элементе, с помощью которого он выстраивал свой имидж. Он пролоббировал назначение на пост главы Баскетбольного союза Югославии (БСЮ) «успешного бизнесмена» Веселина Баровича (настолько успешного, что в итоге ему запретили въезд в Сербию за сомнительную деятельность). Именно Барович, управляя БСЮ, сделал все, чтобы пропиарить Джукановича в околоспортивной среде. Премьер даже оказался на известной фотографии с баскетболистами Югославии, завоевавшими золотую медаль на Европейском чемпионате в Афинах в 1995 году.
Но главную роль в укреплении позиций Джукановича на политическом олимпе Черногории сыграла контрабанда сигарет. Как ни странно, но в самом начале эта деятельность по сути была «государственным бизнесом», который должен был обеспечить экономическое выживание Черногории (так же, как и Сербии). В стране сколотили первоначальный капитал, создали новую бизнес-элиту, ну а контрабандные пути, налаженные еще в девяностые, и по сей день используются для транспортировки различного вида товаров, прежде всего, наркотиков. Несмотря на то, что Черногорию до сих пор обвиняют в том, что она «крышует» поставки контрабанды в Европу, ни одно из многочисленных расследований не смогло предоставить неопровержимые доказательства связей государства с наркодилерами.
Так же, как и пост премьер-министра, должность куратора бизнеса по контрабанде сигарет Джуканович получил из рук Момира Булатовича, о чем последний писал в своей книге «Правила молчания» (Pravila cutanja).
«В условиях экономической войны, которую вели против нашей страны, мы ответили своеобразной экономической партизанщиной. Мы решили, что государственный бюджет мы будем пополнять за счет средств тех стран, которые ввели против нас санкции. Я не просто участвовал в принятии этого государственного и политического решения, я оказывал на него ключевое влияние», — писал Булатович.
Первым госслужащим, который отвечал за контрабандный бизнес с итальянскими мафиози, был директор Агентства по иностранным инвестициям Мишко Лалич. Вскоре этот бизнес был возведен чуть ли не в статус «общеизвестной тайны». Быстроходные глиссеры контрабандистов, которые всего за два часа пересекали Адриатическое море, граждане воспринимали как курьерскую службу, привозящую пенсии, зарплаты, социальные выплаты… И в этом была своя правда.
Вскоре Лалич попросил освободить его с должности куратора нелегальных «экспортно-импортных поставок». И весь контрабандный бизнес перешел под непосредственный контроль Мило Джукановича.
В 1996 году, с началом снятия западных санкций, Булатович попросил Джукановича свернуть деятельность. Премьер пообещал утрясти все дела за один день. Но слова своего он не сдержал. Видимо, и не собирался. Дело не было завершено даже тогда, когда уже отпала необходимость пускать прибыль на зарплаты гражданам. Более того, государственный бизнес превратился в частный, а оправдание, что он все еще ведется «в государственных интересах», было ложью.
По мнению одного неназванного сербского политика, «именно ввиду тех контактов, которые к тому времени приобрел Мило Джуканович, и той деятельности, которой он занимался, он всеми силами должен был бороться за то, чтобы удержаться у власти. Потеряй он свое место, оказался бы в тюрьме, или же должен был расплатиться с теми многими, кто был недоволен черногорскими делами».
Забегая вперед, отмечу, что именно контрабанда сигарет (и всего остального, что за слабостью доказательств реже упоминается в разоблачительных материалах прессы), стала той наживкой, на которую, по одной из самых распространенных версий, Джукановича поймали западные спецслужбы, сделав из него послушного исполнителя и проводника идей и политики западных правительств.
Раскол с Милошевичем
Существует множество теорий о том, почему Мило Джуканович во второй половине девяностых годов решил разойтись с президентом Югославии Слободаном Милошевичем. Одни считают, что он вовремя осознал, что Милошевич — «уже прошлое». Другие твердят, что все стало результатом соперничества за контроль над все той же контрабандой сигарет. Одним из главных конкурентов черногорцев в этом «бизнесе» действительно пытался стать Марко Милошевич, а покровительство ему оказывала его мать Мира Маркович — супруга югославского лидера.
Об отношении Джукановича к Милошевичу в то время лучше всего говорит брошенная молодым самоуверенным политиком фраза «Милошевич – человек превзойденной политической мысли».
В 1996 году Мило не пропустил на значимые посты в черногорском правительстве функционеров партии Югославских левых, которых де-факто возглавляла Мира Маркович. Если говорить конкретно, то их не подпустили к экономической системе республики. В ответ на это партия жены Милошевича выступила с открытыми обвинениями в контрабанде сигарет в адрес Джукановича.
Один из высокопоставленных югославских госслужащих в интервью журналу «Недельник» сказал, что Мило Джуканович и митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий «оставили Милошевича потому, что он проиграл войны».
«Амфилохий перешел к свистку недовольных протестующих, а Джуканович был более прагматичен: он стал сотрудничать с американцами», — заявил неназваный собеседник издания. Он же считает, что это шаг Джукановича стал одним из основных объяснений, почему он до сих пор пребывает у власти.
Покушение накануне выборов и поздравления от американцев
В 1997 году Джуканович дозрел до раскола со своим политическим наставником Момиром Булатовичем. В итоге тот был вынужден создать свою Социалистическую народную партию, а Мило прибрал к рукам Демократическую партию социалистов. На президентских выборах в октябре того же 1997 года Джуканович и Булатович сошлись как главные противники за пост главы государства. В первом круге с небольшим перевесом лидировал Булатович. И тут начали происходить чудеса: ко второму кругу список избирателей увеличился на 13 тыс. человек (в случае с Черногорией это около 3% от общего числа избирателей), большинство из них, понятное дело, отдали голоса Джукановичу. Между первым и вторым кругом выборов была проведена и полицейская операция «Любович», в ходе которой было арестовано 11 человек из Сербии по обвинению в подготовке покушения на Мило Джукановича. Для полноты картины добавим, что американский госсекретарь Мадлен Олбрайт поздравила Джукановича с победой за несколько часов до закрытия избирательных участков.
В последующие годы лидер прочно закрепил за собой позицию надежного партнера в глазах Запада, активно выступая против политики Слободана Милошевича. Он открыто оказывал поддержку оппозиционерам официального Белграда, помогал издавать сербские оппозиционные издания, которые в то время не могли выпускаться в Белграде.
В конце девяностых годов Джуканович позаботился и о медийной независимости от Белграда. По его заказу была создана Третья кнопка телевидения Черногории – смесь развлекательных программ и спорта. Это было телевидение с самыми современными способами подачи информации, молодыми журналистами и ведущими, с информационными программами, выходящими каждый час… А белградский эфир вытеснялся на второй план.
Параллельно с этим создавались полунезависимые, «заточенные на черногорскую сторону» параллельные учреждения культуры и искусства. Даже фанатские группировки обретали своих, более прокаченных «черногорством» клонов.
Бытует мнение, что прочную поддержку из Европы и Америки Джуканович получил и в ходе натовских бомбардировок Югославии в 1999 году. Черногорское руководство тогда выступало «за мирное решение кризиса и в пользу подписания соглашения в Рамбуйе», не принятого Белградом.
В середине марта 1999 года парламент Черногории принял резолюцию, в которой содержалось требование отозвать из войск всех черногорских резервистов, а Армии Югославии запрещалось использовать территорию Черногории в случае войны с НАТО.
В Белграде многие до сих пор считают это актом предательства, а Джуканович в качестве аргумента в свою защиту постоянно утверждает, что «просто пытался сохранить человеческие жизни». Как бы то ни было, но факт в том, что своим решением он прочно и на годы закрепил за собой выбранную позицию.
Во время бомбардировок Югославии, когда в Белград прилетал Александр Лукашенко, Мило Джуканович ездил в Париж, где встречался с премьер-министром Лионелем Жоспеном и президентом Жаком Шираком. Было ясно, на кого ставит Запад.
Джуканович продолжал искать поддержку на Западе. Очередным ударом по Милошевичу и камнем в огород Сербии стало введение в Черногории немецкой марки как официального платежного средства. Сразу после принятия данного решения Мило вылетел в Вашингтон, чтобы отчитаться, а также заручиться поддержкой в проекте отделения Черногории от Сербии. Уже тогда в кулуарах Госдепа говорили, что «Джуканович хочет, чтобы Черногория официально стала независимым государством».
Американские тузы не упускали из виду активности Джукановича и рассматривали Черногорию как возможный плацдарм для новой войны против режима Слободана Милошевича. Генерал Уэсли Кларк, командовавший в то время силами НАТО в Косово, в начале октября 1999 года требовал от Пентагона разрешить разработку детального плана действий НАТО на территории Черногории. Кларк выражал озабоченность тем, что Милошевич якобы мог задействовать армию, чтобы помещать Черногории выйти из состава Союзной Республики Югославии.
Согласно плану Кларка, десант из двух тысяч американских морпехов должен был захватить порт Бар и уничтожить югославские ВМФ, состоявшие из пары дизельных подлодок и нескольких кораблей, оснащенных крылатыми ракетами. Десант с вертолетов должен был захватить аэропорт Подгорицы. А ударами с воздуха подавлялись бы возможные точки сопротивления на территории республики.
Рассекретив позднее часть своих архивов, ЦРУ признало, что такой план военной интервенции в Черногорию действительно был разработан в преддверии «Бульдозерной революции» 5 октября 2000 года, в результате которой Слободан Милошевич был свергнут.
В рассекреченных документах ЦРУ, правда, не говорится, был ли Джуканович в курсе плана НАТО и был ли он готов предоставить американцам территорию Черногории для ведения борьбы против Сербии. Однако Би-Би-Си цитировал в 1999 году высказывание Джукановича, в котором тот предупреждал, что если Милошевич не уйдет, то после бомбежек он спровоцирует ряд конфликтов в Санджаке, Воеводине и в Черногории. Как раз к этому и апеллировал Кларк, требуя разработки осмысленного им военного плана. В итоге войска НАТО были готовы «защитить Черногорию от сербских националистов, поддерживающих Милошевича».
Стоить отметить, что на фоне свержения Милошевича особой поддержки сербской оппозиции Джуканович не оказывал. В то время он отказался встречаться с Воиславом Коштуницей — кандидатом в президенты от Демократической оппозиции Сербии. Напрасно там надеялись уговорить Джукановича свергнуть режим Слободана Милошевича совместными усилиями.
Даже госсекретарю США Мадлен Олбрайт не удалось за три часа переговоров убедить послушного Мило принять участие в выборах 2000 года и поддержать оппозиционные силы, противостоящие Милошевичу. Наоборот: это Джукановичу удалось убедить Олбрайт, что ему не стоит ввязываться. Свой отказ он оправдал внутренними черногорскими проблемами. К тому времени Мило потерял власть в значимом городе Херцег-Нови, а участие в выборах и политической борьбе на стороне сербской оппозиции могло вызывать коллапс в его коалиционном правительстве. В итоге для Джукановича все обошлось, и его коалиция победила на апрельских парламентских выборах в Черногории в 2001 году.
А вот революция 5 октября 2000 года в Сербии и свержение Милошевича серьезно озадачили Мило.
«Он был ошеломлен переменами в Белграде. Так же, как были ошеломлены и албанцы. Путь к независимости для Джукановича был проще и надежнее с Милошевичем», — пишет сербский «Недельник».
В парламенте Югославии, по причине бойкота, не было депутатов от ДПС, и ДОС создавал коалицию с Социалистической народной партией, во главе которой стоял Момир Булатович. Против этой коалиции выступала только сербская партия 17+, которая позднее, в 2006-м, всеми силами поддерживала идею независимости Черногории. Неудивительно, что по окончании своей политической карьеры в Сербии лидер 17+ Младжан Динкич стал советником Мило Джукановича.
К тому времени Джуканович уже не останавливался на пути к независимости и к полноте власти над Черногорией. Он открыто ставил под сомнение функциональность союзных институтов и органов власти и даже оспаривал значимость президента союзного государства. Он отказывался от встречи с новым президентом СРЮ Воиславом Коштуницей и пошел на это только под давлением извне и при одном условии: Коштуница должен был сам приехать в Черногорию, что последний и сделал. И только потом Джуканович сам посетил Белград, приехав на заседание Верховного совета обороны.
Хуже открытых попыток мериться политическим весом и значимостью с Белградом стали активные попытки Джукановича помешать тому, чтобы СРЮ снова приняли в члены ООН.
Он писал письма в международные инстанции с требованием не принимать Югославию, пока не будет решен вопрос статуса Черногории. Он открыто требовал предоставить в ООН два отдельных кресла для Сербии и Черногории. С этим требованием он выступал еще во время правления Милошевича, находясь под прямым патронатом спецпредставителя США в Югославии Ричарда Холбрука. Однако, несмотря на протекцию Холбрука, планам Джукановича не суждено было осуществиться, а СРЮ вернули в международное сообщество.
Один из черногорских политиков, который в то время часто бывал в Конгрессе США, в интервью «Недельнику» рассказал, что Черногория была второй страной в мире по объему материальной помощи, выделенной из американского бюджета, уступая только Израилю. Впрочем, этот же политик утверждал, что вопрос независимости Джуканович открыто внес в свою политическую программу только в 2001 году, за пять лет до референдума.
Вместе с тем, Джуканович периодически оказывался в центре скандалов, связанных с его причастностью к контрабанде и нелегальному бизнесу. Был случай, получивший название «Табачная афера», в которой, помимо Джукановича, оказался замешан и тогдашний премьер-министр Сербии Зоран Джинджич. Как следует из материалов «Викиликс», связанных с тем делом, у итальянской прокуратуры даже имелась видеозапись тайной встречи Джукановича с известным итальянским мафиози. По признанию самого прокурора, занимавшегося этим делом, запись «могла нанести политический вред Джукановичу, но была бы бесполезна против него в суде». Сам же Мило утверждал, что вся этот скандал был режиссирован и подстроен против него Белградом.
Скандал действительно несколько подпортил политический имидж Джукановича, но никак не помешал его планам о независимости Черногории.
В такой непростой атмосфере и шла трансформация СРЮ в Государственный союз Сербии и Черногории, в лице которого Белград пытался сохранить хоть какую-то форму сосуществования с Подгорицей. Джуканович, заручившись поддержкой извне, отказался от создания единого парламента двух республик, который мог или придать импульс идее полной независимости, или зарубить ее на корню. Просуществовало «государство Сербии и Черногории» недолго, ведь гарантом соблюдения подписанных обеими республиками договоренностей выступили Верховный представитель Европейского союза по общей внешней политике и политике безопасности Хавьер Солана и ЕС.
Референдум
Пика своей карьеры Джуканович достиг в 2006 году вместе с обретением Черногорией независимости, хотя весь процесс и происходил с множеством нарушений.
Все требования Сербии, связанные с референдумом о независимости, в итоге были отклонены. Главный же тезис Белграда о том, что «процесс интеграции не должен идти через дезинтеграцию», был адресован Евросоюзу.
Документы «Викиликс» подтверждают, что в угоду планам Джукановича международное сообщество согласилось снизить порог голосов, необходимых для признания независимости Черногории, с 60 до 55%. В свою очередь, требование Сербии оценивать результаты референдума на основе принципа 50% + 1 голос от общего числа избирателей (т.н. случай Квебека в международном праве) было отклонено.
Обнародованные позднее видеозаписи разговора Джукановича с его близким соратником Миланом Роченом, занимавшим в то судьбоносное время должность посла Сербии и Черногории в Москве, подтвердили утверждения о том, что к обретению Черногорией независимости приложила руку и Россия. Главными лоббистами от лица Москвы выступили олигарх Олег Дерипаска и мэр Москвы Юрий Лужков. По случайному стечению обстоятельств или нет, но Дерипаска имел бизнес-интересы вокруг Алюминиевого комбината в Подгорице, а супруга Лужкова Елена Батурина фигурировала совладельцем известного черногорского отеля «Сплендид». В кампании по проведению референдума Лужков открыто поддержал независимость Черногории, утверждает «Недельник».
Согласно другому мнению, Джуканович «пообещал русским сохранить их присутствие в Черногории», а тем самым — и свое экономическое влияние в этой части Балканского региона. Этим и объясняются экспансивные капиталовложения российских граждан в Черногорию, на что новорожденное государство жило последующие несколько лет. «Недельник» и вовсе приводит мнение экспертов, считающих, что «русские попросту усмотрели для себя шанс обрести свое Монте-Карло».
Строительство государства
Джукановичу необходимо было построить полноценное государство. До наступления всемирного экономического кризиса дела Черногории шли хорошо за счет сделок с недвижимостью. Но если считать, что государство — это, прежде всего, порядок, закон и институты, то, по мнению многих экспертов, «Черногория, как и Сербия, были государствами в большей степени, когда находились в составе СФРЮ».
Риторика Джукановича все больше затачивалась против Сербии. Он понял, что на антисербской волне можно получить больше голосов. Это и определило многие его дальнейшие шаги.
Лучше всего это видно на примере признания независимости Косово. Перед этим событием Джукановича посещал Вук Еремич, занимавший в то время пост министра иностранных дел Сербии. Он передал главе Черногории просьбу сербского руководства не признавать Косово независимым государством. Прежде всего, ввиду ожидания решения от Международного суда.
Ну а что Джуканович? Он оправдывал свое решение о признании Косово «внутренними причинами». Прежде всего, тем, что в стране проживает значительное число албанцев. При этом он совсем не воспринял контраргумент, что в Черногории живет куда больше сербов. Кстати, именно албанские голоса во многом помогли Джукановичу получить нужный результат на референдуме о независимости.
Черногория признала Косово именно в тот день, когда в Гааге официально начался процесс по установлению законности одностороннего провозглашения независимости края. Этот судебный процесс приостановил волну признаний «Республики Косово», однако Черногория успела сделать свой выбор. И в этом эксперты тоже «узнают американскую руку».
До нового обострения отношений между Черногорией и Сербией дошло после дела «Шарич». Тогда сербские спецслужбы совместно с американским Управлением по борьбе с наркотиками (DEA) «накрыли» крупного наркобосса Дарко Шарича, контролировавшего поставки кокаина из Южной Америки в Европу… Понятное дело, через Черногорию. Тогда возникли серьезные подозрения, что помощь в делах Шаричу могли оказывать определенные представители черногорского руководства. Тогда Джуканович снова разыграл свою любимую карту «защитника чести и достоинства Черногории», открыто заявив о «великосербской агрессии на Подгорицу». В том случае международную поддержку Джукановичу оказала Хилари Клинтон, считавшая его «региональным фактором мира, который сдерживает Милорада Додика в Республике Сербской», но, что главное, четко ориентирован на НАТО.
Сегодня, в преддверии парламентских выборов в Черногории, Джуканович пустил в ход свой опробованный рецепт манипулирования: бороться за «спасение государства», нагоняя волну сербофобии. Теперь враг — это Церковь, а западным партнерам все преподносится как «предотвращение распространения российского влияния». Для «внутреннего использования» в ход снова идет утверждение о «великосербской агрессии».
По мнению авторов одной из статей о тридцатилетнем правлении Джукановича, опубликованной в сербских СМИ, Черногорию сегодня можно отнести в категорию «заключённых стран», и в этом контексте политические противники уже окрестили Джукановича ее «тюремщиком».
Ну а популярная в Сербии газета «Блиц» и вовсе пишет о том, что Джуканович — это «человек, который пришел в политику как квартиросъемщик, живший с родителями у автостанции под Подгорицей, а сегодня он является одним из богатейших правителей Европы, который своим проектом личного государства сумел разделить два братских народа».
Две параллельные Черногории
Несмотря на то, что на основе изложенных фактов читатель сам может сделать выводы и разгадать «загадку тридцатилетнего правления» Мило Джукановича, правильным было бы привести экспертное мнение сербского политического аналитика Драгомира Анджелковича, точно раскрывающее суть созданной Джукановичем системы удержания у власти.
«В откровенно тоталитарных системах диктаторы могут править десятилетиями, опираясь исключительно на государственный репрессивный аппарат — армию, полицию, органы госбезопасности, а также на систему пропаганды и другие государственные механизмы. В авторитарных системах, которые формально являются демократическими, таких возможностей гораздо меньше. Власть, которая годами может казаться монолитной, рухнет в один момент, особенно в тех странах, где много проблем и вызовов. Прекрасно зная это, Джуканович выстроил гибридную систему, где параллельно функионируют два механизма — государственный и полугосударственный. Эта система носит криминальный характер, по сути представляя собой некий сплав политики и мафии», — считает эксперт.
По его словам, Джуканович создал из Черногории своего рода «государственную базу мафиозных картелей». Они ведут свою деятельность из Черногории и через нее, имеют там надежное прибежище, ну а помощь им оказывают государственные структуры. Центр этой преступной системы расположен в Черногории, однако ее присутствие заметно во всем регионе и даже в дальнем зарубежье. Взамен криминальные организации различными способами оказывают поддержку Мило Джукановичу.
«Опираясь на поддержку мафии, отстроенный за 30 лет госаппарат и свою партию, Мило Джуканович остается у власти и до сих пор обладает внушительным запасом сил. И он, и люди из его ближайшего окружения понимают, что безболезненно сойти с политического олимпа у них не выйдет. Им придется лично отвечать перед судом, а их огромные состояния наверняка окажутся под угрозой. Поэтому они готовы бороться всеми средствами и идти до конца», — считает эксперт.
Что же касается оппозиции, которая на протяжении столь длительного времени не может совладать с бессменным правителем, то Анджелкович видит причину ее слабости в намеренном раскалывании общества режимом.
«Черногория — глубоко разобщенная страна. Помимо политического разделения, здесь есть место и рукотворной национальной разобщенности. Коммунисты искусственно создали черногорскую национальную идентичность, чтобы ослабить сербский фактор в Черногории, имеющей совершенно особый путь государственного становления по сравнению с другими сербскими территориями. Региональная идентичность черногорцев трансформировалась в национальную, а та смогла закрепиться у какой-то части населения. Чтобы укрепить свои позиции, Джуканович в какой-то момент начал делать всё для подпитки этого черногорского самовосприятия. Сегодня в этой стране присутствует невероятная этническая многослойность. Часть населения считает себя только черногорцами, часть — исключительно сербами. А большинство — чем-то средним, независимо от того, называют ли они себя сербами, или черногорцами, или сербо-черногорцами», — говорит Драгомир Анджелкович.
Он считает, что по этой причине оппозиция и оказалась разделённой. Одна часть имеет сильную сербскую ориентацию, а другая – черногорскую. Даже в общем деле противостояния Джукановичу их сложно объединить, а когда удается достичь временного согласия, между ними по-прежнему сохраняется сильная взаимная неприязнь.
Помимо этого, не стоит забывать, что в таких полутоталитарных системах, как черногорская, граждане подвергаются шантажу и давлению со стороны властей: это относится и к рядовым избирателям, и к оппозиционным политикам, которые постоянно сталкиваются с различными проблемами. В какой-то момент люди более слабые могут просто сломаться. Более того, по мнению политолога, в оппозиционных кругах, безусловно, есть и агенты политической полиции.
Черногория — маленькая страна с небольшим населением, соответственно, властям, работающим в связке с мафией, довольно легко удается контролировать значительную часть своих граждан. Все эти факторы сказываются на слабости противников режима.
«Если оппозицию из любой другой страны поставить в условия черногорской мафиозной системы, она сразу станет слабой», — считает эксперт. Впрочем, несмотря на все это, спустя три десятилетия криминально-тоталитарного правления Джуканович в итоге все равно спровоцировал волну неприятия со стороны значительной части населения. Теперь его отставка – это лишь вопрос времени, считает Драгомир Анджелкович.