«Естественный роман» Георги Господинова

Что скрывается за этими буквами? Ничего. Вся нищета жизни.

Если вы любите связные сюжеты, когда все ясно-понятно, то этот роман не для вас. А если вы и сами overthinker, живущий внутри собственной беспокойной головы, то добро пожаловать домой, здесь вас никто не осудит за самую нелепую фантазию. Автор из того же теста, а естественность его романа (пусть и объясняется в самом тексте несколько иначе) заключается среди прочего в том, что он не ограничивает полет своей мысли, выпуская ее на волю свободно парить, глупить, преувеличивать, доводить до абсурда обычную бытовую ситуацию. 

Реальностью становится то самое первое, что приходит: герой не просто представляет абсурдное, но эмоционально понятное действие, а осуществляет его. Например, запускает пластинку из окна. Она летит, вращается, набирает скорость, и – отрубает голову голубю. Как иногда приятно довести до конца такую социально неприемлемую фантазию, которую мы чаще всего останавливаем в самом начале, опасаясь того, куда она может нас завести. Или другой пример: герои обсуждают феномен туалета, этого островка безопасности, уютного и желанного одиночества, как будто забыв остановиться, они «разгоняют» эту тему до целого исследования вопроса (история, соотношение частного и публичного и тд.). 

Так вот, во всех этих позывах на стенах сортира, может, и нет никакого политического импульса. Все это может быть просто бунтом языка. В клозет входят не только твое тело и твой низ, в него входит и язык. Языку тоже иногда нужно спустить штаны, выпустить пар, высказать все то, что у него накопилось за весь этот дурацкий день, за всю эту сраную жизнь

А если дойдут руки опубликовать текст этого исследования, своего рода роман об истории туалета, то его непременно нужно издать на туалетной бумаге.

Но не стоит думать, что этот роман состоит только лишь из эпизодов, стремящихся чем-то шокировать читателя, вывести его из равновесия, взбудоражить. Здесь есть и полемика с Эпикуром, Лукрецием, Платоном, Ортега-и-Гассетом, Лиотаром, Бартом, цитаты из произведений Хармса, Элиота, Хемингуэя, Сэлинджера, некоторые из них встроены в авторский текст, перетекают одна в другую, создавая новый вариант их прочтения, поскольку в литературе от перемены мест слагаемых сумма меняется, и еще как.

Господинов создает текст, состоящий, по его собственным словам, только из начал романов, он намеренно не доводит сюжетные линии до конца, переключаясь на новую тему, размышление, исследование… Однако это не всегда так. Главные герои подозрительно похожи друг на друга, их разные истории могут оказаться одной, но решать, конечно, читателю. 

Автор приоткрывает для нас свою мастерскую, рассказывая о творческих поисках и целях, тут же предоставляя нашему вниманию результат их воплощения. А его персонажи будто живут на границе текста и реальности. Герой, например, рассуждает о том, что на «Я жду ребенка» у мужчины в каком-то романе может быть две реакции: удивление и радость, счастливые объятия и еще более бережное отношение к жене или же тень, осеняющая чело персонажа, только что подтвердившего свою темную сторону, о которой мы уже некоторое время подозревали. Но жизнь оказывается разнообразнее: Итак, Эмма пришла домой, села напротив меня, не раздеваясь, и просто сказала: «Я жду ребенка». Уточнять «от кого» было не нужно. Уже полгода как между нами ничего не было. Она только сказала «я жду ребенка» и этим уничтожила два вышеописанных варианта. Моя реакция была нулевой. Не помню, чтобы я где-нибудь читал о подобной ситуации. Раз в жизни случается узнать, что твоя жена ждет ребенка от другого, нет, раз в несколько жизней. Ты вскакиваешь, материшься, переворачиваешь стол, бьешь любимую вазу. Таким моментом надо воспользоваться. На улице сверкают молнии, раздаются раскаты грома. Приближается гроза. Мир не может остаться безразличным. Ничего подобного. Я попытался медленно, очень медленно закурить. Я не знал, что сказать. Моя жена, как будто испугавшись этого молчания, обмолвилась, что ей показали его на УЗИ — он такой маленький, всего полтора сантиметра.

Вопрос языка также занимает автора: он рассуждает о связи означающего и означаемого, о ее постоянно меняющемся характере, и сам экспериментирует с языком, создавая новые связи: Каждой осенью капуста повторяет моду времен Марии-Антуанетты на пышные воротники-стойки. Или Мария-Антуанетта подглядела это у капусты. Кто знает, может, ботаника влияет на историю или история на ботанику? Роман Естественной истории не делает подобных разграничений. Вчера рынок был завален обезглавленными Антуанеттами.

Или отказываясь идти за первым значением слова, которое диктуется самим контекстом:

— Почему он не хочет вступить в комсомол? — Вопрос завуча уже адресован мне. Сейчас была моя очередь молчать. Я и правда не знал. Я уверен, что и Красю не знал. Когда нас принимали, обычно спрашивали «почему вы хотите вступить в комсомол». Существовал готовый ответ, и мы все его знали. Противоположную формулировку вопроса мы слышали первый раз в жизни. В такие моменты я применял технику «переноса». Внимательно всматривался в какой-нибудь предмет и пытался в него перенестись. Меня уже нет в комнате, я — вон та муха внизу, на подоконнике, и никто меня не замечает. У меня нет другой цели, кроме как бродить по просторам стекла. И я старательно брожу по нему взад-вперед

Или еще один эпизод: бывшая жена героя называет его «трутнем», и он, конечно, подозревает, что это нелестная оценка, тогда он начинает изучать справочник по энтомологии, читает статью о трутнях и меняет (как минимум для себя) смысл сказанного женой.  

В романе вообще много насекомых, а муха становится важным и многозначным символом, связанным в том числе и с процессом письма: Принцип фрагментарности, используемый некоторыми романистами как прием, по сути, позаимствован у глаза мухи. Какой бы роман получился, если бы нам удалось заставить муху говорить… Естественно автор принимается изучать язык мух, и даже предпринимает попытку предположить, как могла бы начинаться Библия мух:

1:1 В начале /был/ воздух. И сказал Бог: да будет движение. И /стало/ движение.

1:2 И создал /Бог/ крылья. Но ничто не носили крылья, а сами носились в пустоте. И сказал /Бог/: да будет тело к крыльям. И /было/ тело. Но оно /тело/ во тьме пребывало. И сказал /Бог/: да будут очи к телу. И /были/ очи.

1:3 И все через око начало быть, и без него ничто не начало быть. И пожелало око свет, и /был/ свет. Пожелало небо и землю, и узрело небо и землю. И пожелало потом душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их, и фекалии, и узрело душу живую, и зверей земных и фекалии. И сказало /око/, что это хорошо, и слетело к ним.

1:4 И стало так. И сотворил /Бог/ мух по образу своему. И благословил их /Бог/, и сказал им: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле.

© 2018-2024 Балканист. Все что нужно знать о Балканах.

Наверх