Проект «Монтенегро»: несостоявшееся государство Мило Джукановича
С момента проведения референдума о независимости Черногории 21 мая 2006 года прошло 14 лет. Впрочем, де-факто страна стала самостоятельной и до этого события — после «Бульдозерной революции» 5 октября 2000 года (свержение президента Союзной Республики Югославия Слободана Милошевича — прим. ред.), когда путчисты из Демократической оппозиции Сербии наладили контакт с нынешним черногорским президентом Мило Джукановичем и передали ему контроль над частью армии, размещенной на территории Черногории. После этого при посредничестве Хавьера Соланы (бывшего генсека НАТО, а на тот момент — генсека Совета ЕС — прим. ред.) был подписан договор о создании Государственного Союза Сербии и Черногории. Затем из органов власти новой страны были исключены все представители черногорской оппозиции.
Почему Джукановичу было столь важно довести Черногорию до полной независимости? Главной причиной стало то, что ему надо было исключить даже гипотетическую возможность влияния союзных властей на его «феод». Но не менее важно было обрести больший вес на международной арене и позиционировать себя уже как самостоятельного актора внешней политики.
Отдельные выдающиеся дипломатические представители западных стран после событий 5 октября 2000 года считали скомпрометировавшего себя Джукановича совершенно нерукопожатной персоной. Так, черногорские СМИ, подконтрольные режиму, часто критиковали Чарльза Крофорда, посла Великобритании в Белграде в 2001-2003 годы, называя его «лидером великосербской оппозиции в Черногории».
Референдум 21 мая 2006 года Джуканович проводил при полной поддержке международных акторов, включая США, Россию и ЕС. Зеленый свет из Брюсселя был ключевым моментом в расчленении Государственного Союза Сербии и Черногории. Спецпосланник Евросоюза Франтишек Липка был главой комиссии по проведению референдума, а спорные результаты голосования утверждал нынешний спецпредставитель ЕС Мирослав Лайчак. Помимо полной внешней поддержки, Джукановичу удалось добиться и нейтралитета со стороны союзных и части республиканских властей в Сербии, которые контролировал тогдашний президент-демократ Борис Тадич.
После референдума противники развала государства собрали более 2 тыс. задокументированных случаев нарушения закона и самой процедуры голосования и опубликовали их в Белой книге.
К слову, под вопрос легитимность референдума ставит и количество голосовавших. Согласно переписи населения, в Черногории на тот момент проживало 468 тыс. совершеннолетних лиц, но далеко не все они были гражданами или обладали ВНЖ сроком действия от 24 месяцев (что является условием получения права голоса). Между тем на референдуме голосовало 487 тыс. человек, что на 19 тысяч больше зафиксированных в ходе переписи.
Внешний долг Черногории за время независимости вырос в 6 раз
Вопреки тому, что в референдуме приняло участие на пару десятков тысяч больше человек, чем тогда проживало в Черногории, и что результат определили голоса всего лишь двух тысяч, событие было признано состоявшимся и привело к необратимым политическим и правовым изменениям.
Одними из основных факторов, которые иллюстрируют последствия изменения государственной политики, являются уровень экономического развития и внешний долг. Когда Черногория обрела независимость, за ней числился госдолг в размере 700 млн евро. Спустя 14 лет, к моменту начала пандемии Covid-19, этот показатель вырос более чем в 5 раз и достиг цифры в 3,8 млрд евро. Страна начала все глубже влезать в долги в 2016 году, и за 4 года долг вырос на 1,7 млрд (это больше, чем 400 млн в год).
Благодаря новому займу в 250 млн, взятому несколько недель назад в целях для избавления от последствий «коронакризиса», госдолг превысил 4 млрд. По оценкам экспертов, чтобы его погасить, потребуются займы на несколько сотен миллионов.
Справедливо заметить, что сам по себе умеренный рост госдолга априори не является чем-то отрицательным, но только если он подкреплен неким экономическим потенциалом страны, благодаря чему будет впоследствии погашен. Но это, увы, не черногорский случай. Тут задолженность почти полностью стала следствием борьбы государства за выживание, а еще — результатом масштабного финансирования госслужащих, чей штат разросся до безумных пределов.
Накануне референдума на госслужбе в Черногории работало 9 тыс. человек. За 14 лет независимости страны их число увеличилось в 2,5 раза — до 22 тыс. Эта статистика становится куда более красноречивой, когда речь заходит о росте числа чиновников, которые распоряжаются госбюждетом, получают немалые доходы и дотации, а после отставки получают полную зарплату в течение 12 месяцев минимум. Число этих лиц увеличилось с 1670 — в 2006 году до 4500 — в 2018 году.
Тем временем у простых работников нет ни трудовых прав, ни соцпакета
Рост числа представителей государственной администрации сопровождался резким сокращением работников, занятых в сфере промышленного производства: с 31 тыс. (до референдума) до всего лишь 13 тыс. (к моменту начала эпидемии). За последние 14 лет в Черногории не было открыто ни одной крупной фабрики, а целый ряд предприятий, которые пережили санкции 90-х годов и переход Черногории к независимости, быстро обанкротились. Алюминиевый комбинат в Подгорице — главный промышленный гигант страны, построенный еще в социалистические годы, уже несколько лет переживает процесс ликвидации после объявления о банкротстве. Бокситовые рудники, которые были его частью, уже давно заброшены. Чуть получше дела обстоят у Никшичского металлургического завода, которым владеет турецкая компания «Тошчелик». Тем не менее и это предприятие сократило свои производственные мощности, а штат его сотрудников сегодня в 10 раз меньше, чем в социалистические времена, например, когда им управлял местный предприниматель Миодраг Дака Давидович. Тогда здесь трудилось 5 тыс человек, а сейчас — лишь 300. Глава местного профсоюза Перо Кадович между тем утверждает, что рабочих рук не хватает. Особенно на производстве, в сталелитейных и кузнечных цехах.
Наряду с плохими условиями труда и убогим социальным пакетом, Кадович жалуется и на постоянные угрозы штрафов и бесконечные созывы дисциплинарных комиссий. Средняя зарплата металлургов составляет 375 евро, что в два раза меньше, чем до прихода на завод «Тошчелика».
В исследовании негосударственной организации «Гражданский альянс», которое было опубликовано в годовщину десятилетия независимости страны, в разделе, посвященном состоянию трудового права в Черногории, указано следующее: «Нарушение прав трудящихся все чаще становится правилом, а не исключением. Это касается нерегулярных выплат заработной платы, нерегулярного внесения страховых взносов, незаконного введения внеурочной работы, нелегальной работы в период государственных и религиозных праздников, злоупотребления заключением дополнительных соглашений к трудовому договору и обессмысливания найма через агентства».
За 14 лет ничего не было предпринято для того, чтобы использовать новые возможности независимого государства для оживления тех сфер экономики, которые успешно функционировали при социализме и в которых независимая Черногория нуждается все больше. Например, во времена Югославии, когда строек было несоизмеримо меньше, чем сегодня, цемент производился в Плевле. Сегодня его завозят, в основном, из Албании. Похожая ситуация складывается и в найме: местные строители не получают приоритета при трудоустройстве, большинство работников — это трудовые мигранты из Албании, Сербии, Македонии и Боснии и Герцеговины.
Утрата туристического и производственного потенциала
Была у Черногории и возможность сделать туристическую сферу флагманом развития экономики страны. Однако и свой туристический потенциал она растеряла. Главным образом — из-за массовой застройки на побережье, прямо на первой линии. В отличие от такого жилого массива, который в долгосрочной перспективе не принесет в казну денег, 4-х и 5-звездочные отели могли бы в три раза увеличить налоговые поступления и продлить туристический сезон. Ну а если бы гостиницы работали 6 месяцев в году, это во многом решило бы и проблему с безработицей. Между тем на побережье уже появилось два крупных жилых комплекса Porto Montenegro и Porto Novi и строится третий — Porto Budve. Кроме того, в планах — возведение многоэтажных домов и на территории Милочерского парка, где самая высокая стоимость земли на всей Адриатике. Хаотичная застройка ведется и на территории Которского залива, из-за чего Старый город Котора может утратить статус культурного наследия ЮНЕСКО.
В 2006 году такой показатель, как коэффициент покрытия импорта экспортом (отношение доходов от экспорта к расходам на импорт) в Черногории составлял 30,26%. В течение 14 лет он планомерно падал, и в 2018 году был лишь 15,6%.
Еще более печальная статистика — в ситуации с импортом продовольствия. В 2009 году Черногория приобретала его за границей на сумму 260 млн евро, в 2019 году — уже на 396 млн (расходы выросли более чем на 50%). Сегодня импорт продовольствия на целых 56 млн евро превышает экспорт, который в 2019 году составлял всего 340 млн евро. Интересно, что страна ввозит даже ту сельхозпродукцию, которую в состоянии производить самостоятельно: так, например, картофель поставляется из 10 стран мира, включая Люксембург.
В 2019 году совокупный объем экспорта Черногории был на 100 млн евро меньше, чем в 2006 году, а совокупный объем импорта вырос с 1,457 млрд до 2,6 млрд евро.
Системное ущемление гражданских прав и свобод
Весной 2017 года без согласования с народом Черногория вошла в НАТО. Предыдущий президент Филип Вуянович словно забыл, как в 2013 году, во время президентской кампании, он пообещал провести на эту тему референдум. Десятью годами ранее правительство страны признало и суверенитет самопровозглашенной республики Косово. Спустя несколько лет премьер-министр страны Душко Маркович заявил, что против этого решения выступало 85% граждан Черногории. Примерно столько же было против того, чтобы в 2014-м страна присоединилась к европейским санкциям против России, голосовала за принятие Косово в Интерпол и т.д.
Впрочем, то, что за эти 14 лет власти страны регулярно игнорировали волю населения, — далеко не все. Режим в открытую занимается дискриминацией сербского народа. Согласно последней переписи, сербы в стране составляли 28,7% населения, а их доля в органах власти — лишь 4%. Ни одного серба нет в министерствах труда и социального развития, науки, а также юстиции, как и в генеральном секретариате правительства и секретариате по законодательству. По одному сербу работает в министерствах культуры; транспорта; по правам человека и делам меньшинств, здравоохранения и в МИДе.
Апогеем всевластия режима Джукановича, сумевшего воплотить в жизнь решения, которые не нашли поддержки у 85% населения страны, стало принятие закона о свободе вероисповедания и правовом статусе религиозных общин. То, что протестовать на улицы страны вышло более 100 тыс. человек, оказалось для него неожиданностью. А еще посланием, что его силы не безграничны. Народное недовольство и дух борьбы за свободу, который царил среди участников многочисленных крестных ходов, впервые за много лет стали реальной угрозой для властей. На текущий момент вероятность отставки правительства велика как никогда за последние 14 лет.
Конечно, его смена не принесет существенных перемен с точки зрения правового статуса государства. Впрочем, избавившись от Джукановича и фашиствующих антисербских элементов в правительстве, Черногория создала бы условия для восстановления братских отношений с Сербией. Модель Союзного государства России и Белорусии, которые открыли совместную границу, устранили преграды для потока трудовых мигрантов и свободного перемещения капиталов, максимально скоординировали военное сотрудничество, при этом сохранив международную правосубъектность, вполне может стать примером для двух балканских государств.
Тем не менее сегодня Черногория оказалась в ситуации, когда объемы экспорта падают, импорт растет, внешний долг увеличивается в шесть раз (причем с тенденцией к дальнейшему росту), число госслужащих увеличивается в два с половиной раза, а количество рабочих прямо пропорционально сокращается, страну сотрясают коррупционные скандалы, в которых замешаны члены семьи и ближайшие партнеры президента. Пожалуй, можно сделать вывод о том, что Черногория отвечает всем критериям несостоявшегося государства, которые перечислял еще философ Ноам Хомский в книге Failed States: The Abuse of Power and the Assault on Democracy. Выходит, что и выживает сегодняшняя Черногория лишь благодаря «злоупотреблению властью и издевательствам над демократией».