Когда Дмитрий Медведев, будучи президентом России, 20 октября 2009 года приехал на 65-летие освобождения Белграда во Второй мировой войне, он напомнил и самой Сербии, и всему миру, с какой гордостью и искренним благоговением следует отмечать эту дату. Прежнее, прозападное правительство (в 2009 году лидером Сербии был Борис Тадич, целью которого была интеграция страны в ЕС — прим. ред.) не позволило себе возразить, однако не организовало даже заупокойной литии по воинам-освободителям. Спустя 10 лет Дмитрий Медведев — уже как премьер-министр РФ — приехал в Белград по тому же поводу, однако теперь Сербия стала более независимой. Теперь страна — стратегический партнер и союзник Российской Федерации, и очень этим гордится. На торжественном собрании в зале Сава-центра президент Александр Вучич в присутствии Медведева пообещал, что в сербской столице появится улица Николая Кравцова — героя СССР, погибшего в борьбе за освобождение Белграда. Обещание он сдержал, исправив таким образом историческую ошибку 1948 года (имеется в виду советско-югославский конфликт 1948-1953 гг. — прим. ред.).
О братской помощи России в адрес Сербии говорят часто. Особенно часто — по таким случаям. А помогала ли Сербия России?
Пожалуй, было бы неправильным все время сравнивать и высчитывать, как и когда Россия помогала Сербии, а Сербия — России. Такая позиция проистекает из предпосылки, что Россия и Сербия — это две разные страны с двумя разными народами, а их интерес к друг другу, дружба и братство возникли будто бы недавно.
В последние годы Запад всему миру не только демонстрирует свою злую сущность, но и обнажает внутренний системный кризис. А его злобная истерика адресована, прежде всего, русским и сербам. Выходит, сущее зло против истинного добра. Так что православным народам России и Сербии не нужно рассказывать, когда кто кому помог. Известно, что мы по сути мы — один и тот же народ.
Приведем несколько самых важных «сербских» доказательств этого тезиса.
Россия приняла православие тысячу лет назад при Владимире Святославовиче. Вскоре новая, мощная православная Русь основала на Святой горе Афон монастырь Русик (Святого Пантелеймона). Именно там принял постриг Святой Савва (основатель автокефальной Сербской православной церкви и её первый архиепископ с 1219 года — прим. ред.). И тогда, и много лет спустя сербы и русские пользовались одним литературным языком. На нем же Святой Савва составил и издал на 800 листах Номоканон (Кормчую книгу, Законоправило святого Саввы) — первый сербский устав, в котором изложены принципы византийского законодательства и государственного устройства, и сделал его общим достоянием сербов и русских.
При династии Неманичей сербы пережили рассвет государства, став мировой державой и последним наследником империи Ромеев — Византии (Россия в ту пору страдала от нашествия монголо-татарского ига). В то время царь Душан взял на попечение монастырь Св. Пантелеймона, за которым он присматривал наравне с расположенным рядом на Афоне сербским Хиландаром. Душан и его наследники предоставили русскому монастырю в распоряжение сербские земли. Позднее Сербию захватили османы, и Ангелине Бранкович, супруге сербского деспота Стефана Бранковича, пришлось передать через монахов Св. Пантелеймона свое письмо великому князю Василию Ивановичу — отцу царя Ивана Грозного, — в котором она умоляла, чтобы окрепшая Русь взяла на себя попечение о монастырях.
Затем следом за Сербией Россия стала мировой державой — Третьим Римом. Нашим, русским, сербским, православным, величайшим — навсегда.
Предки упомянутого царя Ивана Грозного были родом из Сербии (считается, что его бабушка по матери была дочерью сербского воеводы).
В Архангельском соборе московского Кремля, в усыпальнице Рюриковичей, можно найти два изображения святого Саввы Сербского. Кроме него там изображены также Святой Симеон (Стефан Неманя — основатель династии Неманичей и отец святого Саввы — прим. ред.) и святой князь Лазарь Хребелянович (полководец сербского воинства в битве на Косовом поле 1389 года — прим. ред.).
Будучи под турецким игом, Сербия уповала на Россию, а Россия была покровителем православного населения Османской империи (как если бы оно было ее «национальным меньшинством»), поддерживала и вдохновляла все их освободительные движения: от Первого и Второго сербских восстаний и неудавшейся попытки созыва князем Михаилом Обреновичем Балканской лиги и до фактического ее создания в 1912 году и освобождения Старой Сербии и Косово.
Между тем, те сербы, у которых была возможность, бежали в Австро-Венгрию, или же, когда им угрожали католики, перебирались в Россию.
В Новороссии сербские гусары основали две области: Славяносербию и Новую Сербию. Многие из них становились дворянами и записывались в армию добровольцами. Около 60 сербов в XVIII и XIX веках стали генералами русской армии. На поле Бородинской битвы 10 из 37 генералов были сербами. Больше остальных прославились Михаил Милорадович, Георгий Арсеньевич Эммануэль, Петр Абрамович Текели, адмирал Матвей Христофорович Змаевич, а также командующие полками из Новороссии Йован Шевич, Иван Хорват и Николай Иванович Депрерадович.
Савва Владиславич Рагузинский — выдающийся дипломат Петра Великого, внес значительный вклад в создание границ между Россией и Китаем. Он считается основателем российской разведки, а еще известен тем, что привез в Россию Ибрагима Ганнибала, прадеда великого поэта Александра Пушкина.
Потомками сербов, которые посвятили жизнь служению Российской империи, были великие русские святые Иоанн Шанхайский и Иоанн Тобольский.
Противоречивая и драматичная история XX века закалила сербско-русское братство новыми и неожиданными способами.
В Первую мировую войну Сербия понесла огромные потери. Великую жертву в ней понесли и Россия и российский император, который вступил в войну, чтобы защитить сербов, дать им возможность выжить на албанской голгофе, но в конечном итоге потерял и свою жизнь, и империю. Многие представители белого движения и Русская православная церковь нашли братское убежище в Сербии, сделав большой вклад в развитие науки, архитектуры и искусства новой родины.
Православные сербы и русские — свободные народы с развитым чувством общности и социальной справедливости. Эти склонности у них намного сильнее, чем греховное стремление к личному богатству, власти и плотским удовольствиям. Поэтому в последние столетия, несмотря на то, что и Россия, и Сербия были открыты западному влиянию, многие русские и сербы вставали на путь социализма и даже становились приверженцами революционных идей, которые считали ключом к справедливости.
Среди участников Октябрьской революции было около 30 тысяч сербов. Упомянем самых известных.
- Вукашин Маркович — соратник Ленина, руководитель КП(б) СХС;
- Даниил Сердич — участник штурма Зимнего дворца, позднее занимал должности командира бригады, дивизии, корпуса РККА;
- Олеко Дундич — помощник командира конной армии, товарищ Семена Буденного;
- Владимир Чопич — командир 15-й Интербригады имени Линкольна в годы гражданской войны в Испании, один из руководителей Коммунистической партии Югославии;
- Димитрие Георгиевич — проводил агитработы в Омске, участвовал в гражданской войне в Испании, в 1944 году дошел с Красной армией до Сербии и стал генерал-лейтенантом Югославской народной армии;
- Никола Грулович — политкомиссар 1-го Югославского коммунистического полка Красной Армии, был депутатом от партии коммунистов в парламенте Королевства сербов, хорватов и словенцев в 1920-м году и в Антифашистском вече народного освобождения Югославии в 1943-м, дипломат;
- Никола Ковачевич — секретарь Югославского революционного союза в Киеве, был депутатом от партии коммунистов в парламенте Королевства сербов, хорватов и словенцев в 1920 году, участвовал в гражданской войне в Испании;
- Илья Милькич — один из основателей Коминтерна.
По судьбам сербских участников революционного движения в России можно проследить, что уже тогда создавалось новое военное братство, которое в полной мере показало себя во Второй мировой войне, особенно во время совместного освобождения Сербии от фашизма. Ввиду того, что в России сменилась идеология, среди сербов красное партизанское движение одержало верх над монархическим, а отдельные офицеры-сербы сражались в рядах Красной Армии. Среди них был и Жарко Броз, которого мы можем считать сербом и посмотрев на его биографию, и потому, что его отец был повенчан с русской женщиной в православной церкви (Жарко Броз был четвертым сыном лидера Югославии Иосипа Броза Тито, рождённым в браке с его первой женой Пелагеей Белоусовой — прим. ред.).
В ХХ веке сербы трижды успешно отразили нападения с Запада. Их подвиг был еще и в том, что во время Второй мировой войны и во время агрессии НАТО против Югославии в 1990-е годы сербы своим сопротивлением отсрочили нападение на Россию. Несмотря на роль армии, церкви, политической элиты и западных держав в организации государственного переворота 27 марта 1941 года и в отказе от сотрудничества с гитлеровской Германией, ключевым фактором успеха стали пророссийские настроения народа, что наглядно показывали массовые демонстрации. Народ не мог бы смириться с тем, чтобы Сербия оказалась в стане врагов России. Нападение на СССР было отложено на два месяца именно тогда, когда это было так нужно советскому руководству. После нападения Третьего Рейха на Советский Союз 22 июня 1941 года сербский народ поднял антифашистское восстание. Уверенный в исходе войны, он оттянул на себя несколько фашистских дивизий, которые, как следствие, не были переброшены на Восточный фронт.
Еще больший подвиг, хотя и меньшей кровью, Сербия совершила в 1990-е. За десять лет страна пережила все возможные войны, подвергалась давлению и санкциям со стороны Запада. В 1999 году наступила кульминация — НАТО развязало единственную в своей истории войну против страны, которая так и не покорилась. Сербия проявила столь великое мужество, потому что пришла в себя и преодолела русофобию, которую Запад сеял в стране во времена Милана Обреновича и Иосипа Броза Тито. Отголоски 90-х чувствуются и сегодня, но наше сопротивление дало России возможность ясно увидеть суть западной политики и полностью восстановиться в духовном, военном и экономическом плане.
Слободан Милошевич, возглавлявший Союзную Республику Югославию в 90-е годы, после событий цветной революции 2000 года (т.н. Бульдозерной революции 5 октября 2000 года — прим. ред.) был передан Гаагскому трибуналу, где стараниями Запада скончался в 2006 году, после того, как его отказались отпустить на лечение в Москву, несмотря на гарантии России. Его жена Мира Маркович и сын Марко в 2003 году получили в России политическое убежище. Мира Маркович скончалась в Москве весной этого года, после 16 лет эмиграции. Надеемся, что вскоре Сербия станет достаточно независимой, чтобы дети Слободана Милошевича смогли вернуться на родину.
Сербия Слободана Милошевича и Россия Владимира Путина соединяют в себе православную природу и стремление к свободе великого и уникального «народа с двумя именами». Так что неудивительно, что первое в истории предложение объединить две страны поступило именно от Слободана Милошевича в 1999 году. Он облек его в инициативу присоединить Сербию к союзному государству России и Белоруссии. Милошевич и Путин так и не встретились, потому что разминулись во времени. Инициатива Милошевича так и не воплотилась в жизнь из-за реакции Бориса Ельцина, а впоследствии и из-за цветной революции в Сербии. Сегодня было бы разумным вернуться к этой идее, поскольку она имела бы большое значение для стабильности Европы и всего мира. А еще для Сербии это единственный способ вернуть величие и возвратить то, что было утрачено в войнах 1990-х годов.
Несколько лет назад в публичной сфере лихорадочно пытались приписать Владимиру Путину сербское происхождение. Его фамилия не очень распространена в России, а в Банате (историческая область на северо-востоке Сербии — прим. ред.) и сегодня есть сербы с такой фамилией (они говорят, что родом из Косово). Между тем именно из Баната, из Поморишской краины (современная территория на границе Сербии, Венгрии и Румынии, где ранее проходила военная граница между Османской империей и Австро-Венгрией — прим. ред.), часть сербов переехала в Новороссию в XVIII веке, так что Владимир Владимирович мог бы быть потомком переселенцев. Мы не нашли окончательного ответа на этот вопрос, но это и не обязательно. Владимир Путин, в конце концов, — настоящий русский, а это значит, что он и настоящий серб. Мы часто чувствовали это. На том и стоим.
Владимир Кршлянин,
председатель Сербского отделения Международной славянской академии наук, образования, искусств и культуры