Итоги последних выборов в Чехии и голосование в ряде других стран Европы побудило некоторых увидеть в них призрак правой евроскептической Австро-Венгрии, противопоставленной остальной Европе. Касается это в некоторой степени и Балкан. Однако шансов на возрождение бывшей империи Габсбургов даже на новой основе нет. И одна из главных причин тому — сугубо национальный характер государственности стран Центральной и Юго-Восточной Европы, от которой они не собираются отказываться.
О призраке возрождения Австро-Венгрии активно заговорили летом 2024 года. Тогда премьер Венгрии Виктор Орбан от лица своей партии «Фидес», бывший на тот момент глава правительства Чехии и лидер партии ANO Андрей Бабиш и руководитель Австрийской партии свободы Херберт Кикль подписали документ о создании правой евроскептической партии «Патриоты за Европу». И хотя впоследствии к ней присоединились политические силы со всей Европы, ядро её явно намекало на преемственность с империей Габсбургов.
Разговоры о воссоздании Австро-Венгрии усилились от того, что Орбан образовал своего рода «блок несогласных» с политикой Евросоюза с премьером Словакии Робертом Фицо. Они и его партия «Направление — социал-демократия» из схемы несколько выпадают, будучи левыми. Однако взятый Фицо уклон на жёсткую критику не только «российской» и «украинской», но и миграционной политики ЕС, усиленной введением в конституцию Словакии только двух полов, заставил говорить и о его правом крене.
Тем временем в 2024 году Партия свободы выиграла выборы в Австрии. И хотя её не пустили в правительство, власти страны вынуждены учитывать некоторые положения её программы — особенно в части миграции. В октябре этого года Бабиш и его партия победили на выборах в Чехии — причём там успешно выступили и другие умеренные правые евроскептики из партии «Автомобилисты для себя». По всей вероятности, они сформируют новое, более критическое к Брюсселю правительство страны.
Тем временем в Словении опросы показывают рост популярности Демократической партии и её лидера, многолетнего экс-премьера страны Янеза Янши. У него давно сложились хорошие отношения и с Орбаном, и с Бабишем, и с Киклем. Постепенно партия дрейфует «вправо», и сегодня её антииммигрантская программа, дополненная критикой брюссельского «централизма», уже тянет на евроскептиков. Тем самым многое говорит о том, что рождается евроскептический блок Венгрия — Словакия — Чехия — Словения, с местами примыкающей к ней Австрией. Ну чем не Австро-Венгрия на новом историческом витке?
Если посмотреть на Хорватию, то и там есть признаки роста евроскептицизма. В правящую коалицию входит правая партия «Отечественное движение», да и президент Зоран Миланович демонстрирует признаки евроскептицизма — даже будучи изначально левым политиком. Если вглядеться в программу крупнейшей правящей партии «Хорватское демократическое содружество», то она во многом тоже смыкается с положениями правых евроскептиков. Вот потенциально ещё одно звено в «Австро-Венгрии».
Частично на наследие империи могут претендовать Италия, Польша и Румыния. В первой правые евроскептики находятся у власти, а премьер Джорджа Мелони находится в хороших отношениях с Орбаном. То же можно сказать и о президента Польши Кароле Навроцком. В Румынии евроскептики сейчас пребывают в оппозиции, однако президентские выборы едва не выиграл их представитель Джордже Симион. В итальянском, польском и румынском парламентах они занимают значительное число кресел. Так что вот вам и «примкнувшие».
Выглядит красиво. Шесть стран Центральной Европы при поддержке ещё трёх, частично входивших в состав Австро-Венгрии, могут возродить её на новом витке. Получился бы очень крупный блок стран, выступающих за традиционные ценности, против миграционной политики Евросоюза и «зелёного перехода». Можно помечтать и дальше: столь крупное объединение может даже поставить вопрос о выходе из Евросоюза. А после этого само существование ЕС окажется под вопросом…
Однако придётся разочаровать любителей исторической политики. Все означенные страны (здесь немного выпадают Австрия и Италия) — подчёркнуто национальные государства. Они дорожат национальным характером своих стран, и именно поэтому там появляются политики, вступающие в конфликт с «глобалистской» политикой Евросоюза. Отказываться от своего суверенитета в пользу какой-то эфемерной Австро-Венгрии они не станут ни в коем случае. Почти во всех них существует ясное национальное самосознание и понимание, зачем им нужно своё государство.
Относительно рыхлое национальное самосознание существует разве что в Словакии. Ввиду весьма короткой истории своего государства, относительной бедности и крайней близости словацкого языка к чешскому здесь столицей для многих остаётся не Братислава, а Прага. Две страны сохраняют общее экономическое, политическое, культурное и человеческое пространство. Так что вариант с возрождением Чехословакии отбросить нельзя.
Но вот уже хорваты и словенцы объединяться не станут. Это разные народы с разным языком, историей и т.д.
Дальше наступает ещё один момент. Делать вывод о долгосрочных коалициях на основе текущей расстановки сил нельзя. Европейская политика славится своей переменчивостью. Сегодня у власти находятся евроскептики, а завтра вернутся еврооптимисты. Ещё два года назад в Словакии правили совсем другие люди. В Чехии никуда не денется президент Петр Павел, в Польше пока остаётся еврооптимистический премьер Дональд Туск. В Австрии, Румынии, Словении и Хорватии правительства сейчас — проевропейские.
Посмотрим на экономику. Богатая страна в «новой Австро-Венгрии» всего одна — Австрия. Италия, Чехия и Словения — средние, остальные — бедные. Кто их будет содержать — Россия, Китай, Турция или марсиане? Заменить средства, выделяемые из Евросоюза, и рабочие места в странах Западной Европы для тех же румын и хорватов, пока не может никто. Даже Орбан, будучи самым жёстким из них евроскептиком, ни разу не ставил вопрос о выходе Венгрии из ЕС. О реформировании Евросоюза — да. Но не о выходе.
Наконец, пойдём ближе к нам. Точки зрения на Россию и Украину — один из краеугольных камней, который разделяет и государства, и политиков внутри одной страны. В новой «Австро-Венгрии» устойчиво антироссийскими и заукраинскими будут только Польша и Хорватия (с рядом оговорок насчёт Украины у поляков, по поводу России — у хорватов). А вот в остальных странах эта политика может меняться в зависимости от того, кто входит в текущие правительства. И комбинации могут быть самые разные.
А партнёры у стран потенциальной Австро-Венгрии есть и за её пределами. Так, по вопросам бюджета ЕС и «зелёной политики» Австрия плотно взаимодействует с Нидерландами, Швецией и Данией. И, напротив, спорит с соседями. Наиболее близким идеологически партнёром для Бабиша кажется премьер Бельгии Барт де Вевер. Венгрия по финно-угорской линии имеет особые связи с Финляндией и Эстонией, Румыния по «романской» части тянется к Франции. Хорватия часто мечется между США и Германией…
Словом, оставим Австро-Венгрию историкам. В текущей европейской политике случаются самые разные сочетания союзов и партнёрств. Недовольство же Евросоюзом в бывших странах лоскутной империи объясняется скорее их желанием сохранить национальные государства — но у каждого своё. И это, пожалуй, главное, что их роднит. Но опять же у Португалии, Греции и Ирландии есть те же самые желания. Так что и здесь в чистом виде «Австро-Венгрия» не получается никоим образом.
Вадим Трухачёв, кандидат исторических наук, политолог-европеист