Стою на площади перед соборным храмом Воскресения Господнего в городе Валево. Светит солнце, через дорогу кипит рыночная суета. От толпы отделяется высокий седой мужчина в чёрном пальто и идёт ко мне.
Это Олег Голубович. Советник сербских лидеров, независимый бизнесмен, основатель нескольких оппозиционных партий. Почти что зять маршала Тито (был женат на его внучке). Вечный оппозиционер, выросший в Москве в семье югославского дипломата, из-за чего на родине его подозревали в шпионаже на Страну Советов.
Он улыбается и показывает мне пакет с рыночным «уловом».
— Собаке еды купил. Я ему только свежее беру, — говорит Олег Голубович, беспокоящийся за пса, которого никогда не оставляет дома одного надолго.
Олег рассказывает про свою овчарку. Изначально щенка подарили внуку, но в итоге он взял его себе, потому что собаке в частном доме было комфортнее.
— Я друзей не бросаю, — замечает он. Сейчас Рекс выполняет команды на немецком языке и пугает окрестных зайцев и оленей, коих в горах Дивчибаре водится множество.
По синим от нежного морозца и печного дыма валевским улочкам мы с Олегом Голубовичем идём в парикмахерскую. Хоть политик и отошёл от дел, опрятно выглядеть ему необходимо даже в лесу, куда приезжают гости из России и Европы.
— А Путин приезжал к вам в гости?
— Нет, мы вообще никогда не виделись, он же находится на вершине, а я просто на дивчибарской горке, — говорит Олег.
— Они бы с Рексом нашли общий язык, — отвечаю я, и мы смеёмся.
Олег — нечастый гость в Валево, поэтому я решила отвести его стричься в лучшее место в городе — в легендарную валевскую мужскую парикмахерскую «К Славице», где всегда очередь.
Так случилось и в этот раз.
— Пошли тогда кофе выпьем, — на идеальном русском говорит Олег. Он достаёт пачку «Винстона», мимоходом роняя: «Вообще я люблю курить сигары, но в лесу стараюсь экономить», — и заказывает двойной эспрессо.
Олег Голубович участвовал и в трагических событиях 5 октября 2000 года, когда в Сербии произошла первая цветная — «бульдозерная» — революция. Это название она получила потому, что повстанцы пытались въехать в здание гостелерадиокомпании на бульдозере. Олег в то время был связующим звеном между демократами, целью которых было свержение Милошевича, и русскими, которые стремились в этой ситуации не допустить кровопролития.
— Со мной связался ваш военный атташе генерал Бармянцев. Я его познакомил со своим подручным, генералом Момчило Перишичем, которого позднее арестовал Гаагский трибунал, — вспоминает Олег Голубович.
— Утром 5 октября я поехал в Скупщину. На улицах уже собралась толпа, приехали бунтовщики из города Чачак. Начались столкновения с полицией. Было неясно, что будет дальше, и 6 октября поползли слухи, что выступит армия. У нас шли переговоры, оппозиция понятия не имела, что делать, — рассказывает он.
— В ту ночь мне позвонил Рогозин, мы с ним познакомились ещё в Боснии, когда я работал на Радована Караджича. Дима мне сказал, что на следующий день приезжает [министр иностранных дел РФ] Игорь Иванов, чтобы договариваться со ставшим президентом [Воиславом] Коштуницей о гарантиях безопасности [экс-президента Слободана] Милошевича и его семьи, чтобы обошлось без насилия. А днем Рогозин мне перезвонил и подтвердил, что все в порядке. Утром я приехал в городскую Скупщину — там был центр оппозиции — и сообщил об этом нашему революционеру [Зорану] Джинджичу, — вспоминает участник изменивших ход сербской истории событий.
Он заверяет меня, что Россия не хотела крови в ходе этой революции, не хотела вмешательства армии, потому что это неминуемо привело бы к трагедии.
— Те события нельзя было предотвратить. Точно так же, как нельзя было предотвратить Майдан на Украине. Цветные революции по всему миру организовываются абсолютно по одному и тому же сценарию, и западники никогда не останавливаются. Пятое октября — тоже дело рук Запада, но в Сербии почва уже была подготовлена — так же, как на Украине. С вливанием западных денег в эту удобренную среду процесс пошёл быстро, — проводит параллели Олег Голубович.
— Милошевич создал себе оппозицию в основном из бывшей сети сотрудников госбезопасности. Запад им дал деньги и их же руками свалил Милошевича. Это часто случается с властью, которая хочет слабую оппозицию, — говорит он.
Олег Голубович вспоминает югославского лидера.
— С самим Милошевичем я коротко разговаривал пару раз. Он был сильным политиком, но он не был стратегом. У меня был друг, покойный Брана Црнчевич, наш известный юморист и писатель. Одно время он работал советником у Милошевича. Потом подал в отставку с такой формулировкой: «Ухожу в отставку со всех должностей вследствие болезни жены, но не моей», намекая на властолюбивую Миру Маркович, которая держала и мужа, и партию под крепким каблуком. И когда он отдал этот документ Милошевичу, потрясенный президент спросил его: «Зачем ты мне это делаешь?». «Кто-то должен», — заявил Брана.
— После ареста Милошевича я взял к себе на работу его бывшего охранника, — затягивается очередной сигаретой Олег Голубович.
По его словам, Слободан Милошевич радикально отличался от Радована Караджича, которого Олег Голубович считает человеком с принципами, что среди сербских политиков, по его словам, редкость.
— Во время войны в Боснии я был советником Караджича. Его я считаю единственным нормальным сербским политиком, — хоть он и поэт. Я разговаривал с ним два раза по телефону после того, как его увезли в Гаагу. К сожалению, я ничем не могу ему сейчас помочь, — говорит мой собеседник.
У отошедшего от дел Олега Голубовича осталось много друзей в России. Сын югославского дипломата и эмигранта, он учился в Москве и дружил с детьми знаменитых лидеров.
— Одним из моих лучших друзей был Слава Цэдэнбал — сын маршала, правившего Монголией 44 года. Там, в Советском Союзе, было все по-другому. Даже в то время.
Первая моя жена — русская. Правда, мы быстро развелись, но у нас есть дочь Ксения Голубович — известный журналист, писатель, переводчик, литературный критик, кандидат филологических наук. Она написала книгу «Сербские притчи», — с гордостью рассказывает он.
Второй раз Олег Голубович женился на Светлане Броз. Светлана — дочь Жарко Броза, сына маршала Тито от первого брака с русской Пелагеей Белоусовой. Спецслужбы настоятельно отговаривали Светлану от связи с «русским шпионом», но она воспротивилась. Впрочем, Тито на свадьбу не пришёл. У Олега и Светланы двое детей — Иван и Соня. Брак этот тоже был недолгим.
В 90-е годы Олег Голубович тоже завел множество знакомств.
— В ельцинские времена я несколько раз встречался с Александром Руцким, Сергеем Бабуриным, Олегом Румянцевым, Евгением Амбарцумовым, работал с Юрием Батуриным — исключительно образованным, честным человеком. Бессребреником, можно сказать. Когда Ельцин ушёл в отставку, у нас все думали, что его заменит Евгений Примаков, но пришел Путин. В той ситуации 5 октября 2000 года он повёл себя совершенно правильно. Он тогда не допустил крови здесь, как того добивался Запад. Ваш новый посол Александр Боцан-Харченко производит впечатление профессионала, а другой здесь и не нужен, — заметил Олег Голубович, отпивая остывающий кофе.
Мы допили свои чай и кофе и снова пошли в парикмахерскую. Славица, обычно видя меня с мужем или сыном, смекнула, что в гостях у неё кто-то необычный, и очень старалась. Руки так и летали. Олега подстригла быстро и красиво. Кажется, он остался доволен.
Я пошла провожать его на вокзал, а он мне рассказывал по дороге, что больше не пишет статьи. Теперь колет дрова, гуляет с собакой и принимает гостей. На вопрос, какую ракию любит, ответил «виски».
— Я отдалился от политической жизни. Политическая сцена в Сербии — это управляемый Западом «круговорот г…а в природе»: как по Войновичу. Сербская политика всегда была балаганом, поэтому я не хочу больше этим заниматься. Югославия стала самой большой сербской трагедией. При этом я не хотел бы вернуть прошлые времена. Я живу здесь и сейчас. Я — реалист, я — дивчибарский крестьянин, — говорит Олег Голубович и крепко жмёт мне на прощание руку, садясь в автобус.
Фото: Дмитрий Лане