Если в очередной раз вспомнить определение Балкан как «пороховой бочки Европы», то фитиль, по которому 150 лет назад огонёк добрался до её содержимого, был подведён к Боснии и Герцеговине.
Вспыхнувшее в этом регионе восстание по нарастающей повлекло за собой восстание в Болгарии, турецко-сербско-черногорскую войну, и, как апофеоз, войну России и Румынии против Османской империи, кардинально изменившую политическую карту Балканского полуострова. Босния и Герцеговина достались Австро-Венгрии, прямым результатом чего стала ещё более крупная война – Первая мировая. А начались события, известные как «Восточный кризис», на территории нынешней Республики Сербской…
Существование Боснии как самостоятельного государства было недолгим, но ярким, а пик его пришёлся на правление короля Твртко I (1377-1391). Его преемники пустили наследство мудрого правителя по ветру, погрязнув в раздорах и оказавшись накрыты волной османской экспансии.
Один из блиставших в междоусобицах феодалов Стефан Вукшич сумел продолжительное время удерживать контроль над примыкающей к Черногории юго-западной частью Боснии и в 1448 году в письме к императору Священной Римской империи Фридриху III назвал себя «герцогом», в связи с чем за краем и закрепилось название Герцеговина.
Его младший сын – тоже Стефан – приняв ислам, стал Херсекли Ахмед-пашой и верным вассалом султана.
Многие представители правящей верхушки и городского населения последовали его примеру, но и к 1870-м годам около 60 % населения Герцеговины и почти половина населения Боснии было православным, а ещё около 15 % принадлежало к католичеству.
Герцеговинцы сохранили за собой чуть больше свобод, нежели другие боснийцы. Подобно соседям черногорцам, они являлись хорошими воинами, а их горный край не сулил карательным экспедициям серьёзной добычи, так что османы ограничивались взиманием десятины.
Попытка переиграть эту традицию привела в 1831 году к Великому боснийскому восстанию, возглавленному мусульманином Хуссейном Градашчевичем. Прежнюю практику пришлось подтвердить, а сдавшийся Градашчевич умер в Стамбуле, находясь как бы под домашним арестом.
Герцеговину в 1833 году выделили из Боснии в самостоятельный вилайет во главе с отличившимся в борьбе против повстанцев местным уроженцем Али-пашой Ризванбеговичем. Он проявил себя дельным администратором, но в 1851 году был казнён по подозрению в сепаратизме, а Герцеговину снова включили в состав Боснийского вилайета. Герцеговинцы возроптали, а когда их попытались разоружить, начали восстание под предводительством Луки Вукаловича. К его подавлению подключились и боснийские мусульмане, зато герцеговинцев поддержали черногорцы.
Борьба продолжалась до 1862 года, закончившись поражением, главным образом из-за гибели павшего жертвой кровной мести черногорского князя Данилы. Вукалович эмигрировал в Россию, где в 1873 году и скончался.
Османская империя в этот период относительно успешно двигалась по пути реформ западного типа (танзимата), к числу которых относилось и провозглашённое в 1856 году равенство в правах представителей всех вероисповеданий.
Однако это равенство оставалось в основном на бумаге, в то время как налоговое бремя в отношении немусульман усиливалось вполне конкретно, и в Герцеговине повысилось в два раза. Поскольку крестьянам-арендаторам приходилось ещё и отдавать мусульманам-землевладельцам до трети урожая, в воздухе запахло новым восстанием.
Учитывая, что после неудачной Крымской войны в Петербурге опасались позиционировать себя как защитников балканских христиан, прошения о защите со стороны христиан Боснии чаще стали направляться в соседнюю Австро-Венгрию. В апреле-мае 1875 года, во время визита в Далмацию, император Франц-Иосиф встречался с их представителями, обнадёжив насчёт помощи. В июне 1875 в бухту Катаро (ныне Которский залив) для передачи будущим повстанцам были доставлены 8 тысяч винтовок и около 2 миллионов патронов.
Первые всполохи восстания проявились, когда ранее служивший в русской армии и дослужившийся в ней до капитана Перо Тунгуз, сколотив отряд из полусотни гайдуков, начал нападать на турецкие караваны.
Очередное нападение, предпринятое 5 июля, привело к задействованию регулярных частей, так что гайдукам пришлось отходить по направлению к Невесиню. Через три дня преследовавшие их турки попали под удар ещё одного партизанского отряда Йована Гутича и были разбиты.
Примерно в течение месяца повстанцы установили контроль над территориями, примыкающими к Черногории. Командующий размещёнными в крае турецкими войсками Селим-паша имел всего около 1800 человек солдат и некоторое количество иррегулярной конницы башибузуков. Пока он концентрировал силы в Требинье, наместник вилайета Дервиш-паша вёл переговоры, обещая снижение налогов. В конце августа в вилайет прибыло подкрепление в 4 тысячи регулярных солдат, что позволило деблокировать Требинье.
Крупный отряд Петра Поповича Пеции оказался прижат к реке Сава и разгромлен, а его предводитель был буквально изрешечен пулями.
Однако вскоре к повстанцам присоединилось около 1 тысячи черногорских добровольцев, возглавляемых тестем князя Николы Петром Вукотичем и воеводой Пеко Павловичем. Именно Павлович организовал 11 тысяч повстанцев в батальоны, так что формально они превратились в регулярную армию, хотя и придерживались, в основном, партизанской тактики.
Сербских добровольцев прибыло меньше, но командовавший ими Пеко Любибратич (сам герцеговинец и участник прошлого восстания) взял на себя штабное планирование, а заодно и административно-хозяйственную сферу.
29 августа повстанцы одержали первую крупную победу, захватив Невесине, защищаемый примерно тысячным гарнизоном. В сентябре турки довели численность войск до 15 тысяч и попытались организовать контрнаступление, но потерпели неудачи на всех направлениях.
Отчасти это объяснялось и началом восстания в других частях Боснии, которые готовились практически без связи с герцеговинцами.
Первоначально их организаторы планировали выступить в районах Козары, Просары и Мотаице, а в случае успеха замахнуться на Баня-Луку. Среди тех, кто участвовал в подготовке, был и один из первых сербских социалистов Васо Пелагич, набравшийся социалистических идей в период обучения в Московском университете.
Наиболее активно действовал отряд Голуба Бабича, оперировавший близ австрийской границы, за которой мог укрыться как в «домике». Ориентируясь на Австрию, он скептически относился к адептам «Великой Сербии», которые, в свою очередь, довольно резко делились на сторонников Карагеоргиевичей и Обреновичей. И здесь, конечно, сильно попахивало интригами австрийцев.
Между тем восстание вызвало большой резонанс не только в Сербии и славянских регионах Австро-Венгрии, но и в других странах Европы. Любибратич 13 лет назад помогал Джузеппе Гарибальди в его кампании по объединению Италии, а теперь Гарибальди, будучи революционным «брендом», организовывал помощь повстанцам через комитеты, создаваемые в Риме, Лондоне, Вене. Но самая большая общественная волна поднялась в России. Вот как рисует тогдашние настроения персонаж романа Льва Толстого «Анна Каренина» князь Щербацкий:
«Все разнообразнейшие партии мира интеллигенции, столь враждебные прежде, все слились в одно. Всякая рознь кончилась, все общественные органы говорят одно и одно, все почуяли стихийную силу, которая захватила их и несёт в одном направлении».
Так и не поддавшись этой волне, и оставаясь пацифистом, Толстой всё же отправил другого героя «Анны Карениной», Вронского, добровольцем на помощь «братьям-славянам».
Комитеты помощи восставшим создавались по всей империи, не говоря уже о Петербурге и Москве. Фёдор Достоевский именно под впечатлением от Герцеговинского восстания сделал «Восточный вопрос» одной из тем своего «Дневника писателя», который сегодня часто сравнивают с интернет-блогом.
У герцеговинских повстанцев побывал художник Василий Поленов.
Заколовший через три года шефа жандармов Николая Мезенцева революционер Сергей Степняк-Кравчинский служил артиллеристом в одном из отрядов, но был разочарован: «Я шёл для войны за освобождение, а попал в шайку просто-напросто разбойников».
«Разбойники», численность которых на пике достигала 25 тысяч, добились осенью 1875 — весной 1876 годов серьёзных успехов. В октябре Реиф-аша потерпел заметное поражение от 3,5 тысяч повстанцев под Муртовичами, но сумел удержать главную коммуникацию по линии Гацко — Никшич, опираясь на которую контролировал большую часть края. Под Гацко на турок постоянно наседал местный уроженец Богдан Зимонич, опиравшийся на поддержку австрийцев, но отбить родной город не смог. Никшичем повстанцы ненадолго всё-таки овладели.
В значительной степени османам помогали раздоры в повстанческом руководстве, зачастую возникавшие на личной почве. Талантливый Пеко Павлович в январе 1876 года с меньшими силами одержал две победы над турками, но не смог ужиться с Петром Вукотичем и вернулся обратно в Черногорию. Служить под началом князя Николы ему было легче, чем делить командование с его тестем.
Вукотич как военачальник уступал ему на порядок, проиграв в середине апреля четырёхдневную битву под Никшичем и потеряв город. Как раз во время этого сражения, 18 апреля началось антиосманское восстание в Болгарии, подавленное в течение месяца, но шокировавшее Европу запредельным уровнем репрессий.
Анитурецкие настроения приобрели такой размах, что даже перекрыли традиционные для Запада русофобские нарративы и вмешательство Российской империи в пользу славян уже не воспринималось как нечто достойное осуждения.
В Петербурге с вмешательством не спешили, но Сербия и Черногория бросились в бой, причём герцеговинцы влились в черногорское войско, составив примерно треть от 30-тысячной армии, выигравшей 28 июля битву под Волчьем Долом.
Это сражение фактические спасло Черногорию от разгрома, поскольку княжество всё-таки было слишком маленьким, чтобы в одиночку (не считая герцеговинцев) тягаться с Османской империей.
Сербия же, начав войну 30 июня, быстро её проиграла, хотя замах выглядел многообещающим.
Уже 2 июля повстанческое руководство Боснии объявило о присоединении к Сербии и в течение недели отряды Бабича захватили Саницу, Бравско и Босанско-Грахово. Затем командование перешло к сербскому полковнику Милету Деспотовичу, ранее служившему в русской армии и участовавшему в Крымской войне. Получив из России денежные субсидии, он предпринял попытку продвинуться в центр Боснии, но все успехи оказались перечёркнуты выходом Сербии из войны через соглашение о прекращении огня, достигнутом благодаря вмешательству России (1 ноября).
В декабре в Стамбуле прошла международная конференции, на которой представители европейских держав предложили туркам предоставить автономию Болгарии, Боснии и Герцеговине. Ответ был невнятным и ещё до её завершения (20 января 1877 года) австрийцы, больше всего боявшиеся усиления России на Балканах, согласились на нейтралитет в случае русско-турецкого конфликта, но взамен выторговали право оккупировать на время такого конфликта Боснию и Герцеговину.
Через два месяца, когда война была объявлена, Деспотович с 5 тысячами бойцов возобновил продвижение, но при численном соотношении 1 к 4 в пользу турок в конце концов потерпел поражение. При наступлении на Баня-Луку погиб Перо Тунгуз, а 4 августа у села Седло были разбиты главные силы повстанцев. Деспотович бежал в Австрию, где был интернирован.
При этом черногорцы и герцеговинцы продолжали борьбу и 5 июня 1877 года выиграли битву при Крусах, а в сентябре захватили Никшич. Но русские застряли под Плевной. Серия просчётов тактического и стратегического характера помешала до конца года разгромить турок к северу от Балканского хребта.
В начале декабря Плевна пала, после чего русская армия провела блестящую зимнюю кампанию и перемахнула через горную цепь. Но на дипломатическом фронте ситуация изменилась очень сильно. Турция признала поражение, а ведущие европейские державы скоординировали свои действия таким образом, чтобы свести полагающиеся России призы и её влияние на Балканах до минимума.
В начале 1878 года австрийцы оккупировали Боснию и Герцеговину, и по итогам Берлинского конгресса получили право удерживать край под своим контролем.
Шокированное сразу же взлетевшей вверх шкалой налогов и навязыванием католической веры православное население в январе 1882 году взялось за оружие, но австрийцы действовали оперативно в военном отношении, а, главное, успешно реализовывали правило «разделяй и властвуй», опираясь на католиков и мусульман. Уже в апреле отряды повстанцев были разгромлены, а их главный предводитель Стоян Ковачевич бежал в Черногорию.
В 1908 году Вена официально объявила о включении Боснии и Герцеговины в состав Австро-Венгерской империи. Сербия, считавшая этот край своей исторической частью, с таким решением в душе не смирилась, а российская общественность расценила случившееся как «дипломатическую Цусиму». Общеевропейская война тогда не разразилась, но отсрочка оказалась недолгой…